Книга 6_Путь тени

Мати всхлипнула, потерла глаза, сглотнула подкативший к горлу ком, полный горечи боли и обид.

"Это все не на самом деле… Просто мечта… Он не делал мне предложения… Не говорил о любви… Кто Он и кто я! – она легка возле края повозки, свернулась в клубок, глядя на свои руки. – Бог солнца… А если бы Он на самом деле был бы только человеком… магом… Я бы тогда… Я бы… Я… "Мой путь-твой путь, мой дом – твой дом, мой вздох-твой вздох, чтобы жить одной жизнью и уснуть одним сном…" Но это все только мечта… Несбыточная. Поэтому даже сейчас я не услышу этих слов. Он никогда не будет моим… Ведь Он… Он принадлежит другой. Он любит другую… Не меня – я для Него всего лишь маленькая девочка, с которой Он встретился в снегах пустыни. Он сам говорил – я всегда останусь для Него той малышкой… Младшей сестрой, о которой заботятся, которую любят… но не так, совсем не так… – она вновь всхлипнула, утерла рукой нос. – Заговори я с Ним об этом, Он бы рассердился на меня. Потому что это не правильно. Потому что я еще не прошла испытания. Я – ребенок. И не важно, что мне осталось всего несколько месяцев до совершеннолетия, и чувствую я себя совсем взрослой, и думая о будущем не могу не думать и… Не важно. Он бы рассердился. И сам бы никогда не заговорил… Даже сейчас, когда считает себя только человеком… С отцом говорить о помолвке можно, а со мной о любви – нельзя… Вот Он весь в этом! А я… Я бы согласилась даже на ненастоящее, мгновенное счастье… Я бы… – и тут она вдруг осеклась, залилась румянцем. – А что если госпожа Айя слышит мои мысли? – Мати-то думала, что совсем одна, что никто не заглянет в ее душу, ведь одно дело говорить себе и совсем другое – говорить, зная, что кто-то может услышать… – Ох, госпожа Айя, прости меня! Я не хотела…! Я… Я… Я сама не знаю, что со мной творится! Это… Это так тяжело, так больно: видеть, что мечты всех вокруг исполняются, знать, что и твоя мечта может, но… но не сметь даже мечтать об этом! Я… Я просто сойду с ума!" И когда она услышала чьи-то шаги, то не вздрогнула от страха, а вздохнула с облегчением.

"Шамаш, это ты?" – она спрашивала на всякий случай, хотя и не сомневалась – конечно, он. Кто же еще?

"Я принес отвар. Выпей, пожалуйста", – он поставил глиняную кружку со все еще клубившемся над ней дымком на деревянную рейку на краю повозки.

"Зачем?!" – девушка так резко отпрянула в сторону, что повозка качнулась и вместе с ней качнулась и кружка. Еще миг – и она перевернулась бы. Но Шамаш поймал ее раньше, удержал на месте:

"Осторожно. Не ошпарься".

"Что это?" – девушка принюхалась. Пахло чем-то сладким, чуть приторным, и еще – горьковатым. Незнакомо, странно, но не пугающе.

"Эти травы вернут в твою душу покой…"

"Я и так успокоилась! Уже! Совсем!"

"И помогут заснуть", – продолжал он.

"Но я не хочу спать! – она ощутила какую-то нервозность. Сердце забилось в груди быстрее, душу овеяло холодом… А губы сжались от злости – на саму себя. "Трусиха!" и еще – "Неужели опять?!"- только-только она перестала бояться снов, почувствовала себя уверенной и свободной, научившись ими управлять, и вот… "Неужели все снова…" "Тебе нужно поспать. Вообще, сон сейчас для тебя – самое главное".

"Но почему?!"

"Во сне приходят боги".

"Но не только добрые…" "Порой враги бывают полезнее, чем друзья".

"Как это?" Шамаш несколько мгновений молчал, потом тихо проговорил:

– Есть вопросы, ответы на которые тебе лучше найти самой. Потому что иначе ты не сможешь их понять… Мудрых тебе снов, – и с этими словами он ушел, оставляя Мати раздумывать над тем, почему бог солнца пожелал ей именно мудрых снов – не счастливых, не спокойных…

"Значит, – она сжала губы, сдерживая нервную дрожь, – они не будут спокойными. И счастья мне они тоже не принесут… Что ж… Буду знать… – она взяла кружку, подержала несколько мгновений в руках, наслаждаясь теплом, которое перетекало в нее, затем поднесла к губам. – Спокойных снов тебе, Шамаш. Спокойных снов…"

Глава 7

…Мати спала. И ей снилось…

Ей снилось, что она оказалась в мире, что был зеленым, красным, желтым – каким угодно, только не белым. Он был полон запахов – ароматов цветов и духа трав, замешанных на горьковатом привкусе тягучей смолы. А сколько в нем жило звуков!

Цокот, трель, свист, стук сливались в причудливое птичье пение, к которому добавлялись шелест листвы и шушуканье трав.

Земля не просто казалась живой. Она была самим олицетворением жизни – веселое, игривое создание, такое юное, что его еще не посещали мысли о смерти, которые затуманивали-заволакивали глаза грусть-туманом, или ложились слезами росы на шелковистые лепестки цветов.

Дыхание было легко, так легко, что стоило Мати вдохнуть в себя полной грудью дурманивший своей невинной свежестью воздух, как она незаметно даже для самой себя поднялась в небо, полетела, играя с ветром, купаясь в нем совсем как золотая рыбка, которая плещется в лазурном озере в сердце самых богатых и сказочных из ныне живущих городов.

"Это самый лучший из снов, что приходил ко мне когда бы то ни было!" – блаженствуя, девушка закрыла глаза.

И, все же…