Книга 9. Пожиратель Драконов. Часть 3

— Нет, к моему сожалению. Ведь с моего воплощения и до сего дня я продолжаю считать, что чем меньше я буду влиять на них: помогать, награждать за хорошие дела и наказывать за плохие — тем прекраснее в итоге станет мой мир. Всё-таки, хотя я и бог, я один. Если мой мир будет именно таким, как я того хочу, он будет слишком скучным. Поэтому я и не стал сразу рубить с плеча, когда узнал о существовании предателей. А ещё, хотя ты скорее всего сочтёшь это крайне странным аргументом, я до последнего продолжал верить в Луария.

- Уж извините, но не просто странным, а крайне глупым. Я, конечно, не знал его до всего произошедшего, но, думаю, не заметить его нездоровых амбиций было невозможно.

— А что плохого в амбициях? — ухмыльнулся Данброк. — Даже нездоровых. Да и где та грань, что разделяет «здоровые» и «нездоровые» амбиции? Я стал Руйгу, потому что был максимально амбициозен. Да и ты разве не такой же? Ты ведь тоже наверняка готов идти по головам и даже поступаться определёнными принципами ради достижения своих целей. Может быть не в той степени, в которой это делал Луарий, но кто сказал, что твои амбиции — здоровые амбиции? Все сильны задним умом. Но кто мог поручиться тогда, что, задавив амбиции Луария, я не упустил бы кого-то такого как Кассий, кто сделал для этого мира столько всего важного, полезного, да и просто прекрасного?

Я знал, что он был прав. Может быть по-своему, может быть правдой, которую я никогда бы не смог до конца принять, но прав. И продолжало восставать против этой правды внутри меня не искреннее желание объяснить что-то Данброку или докопаться до истины, а банальное чувство потери.

Ведь несмотря на то, что наши диалоги можно было пересчитать по пальцам, и хотя мы ни разу не поднимали эту тему в разговорах, я по-настоящему признал этого древнего деда своим другом. И теперь мне было попросту обидно, что он умер, к тому же умер так глупо и абсолютно бессмысленно.

К сожалению, как Данброк не был всеведущим, ровно также он не был всемогущим и воскрешать мёртвых не умели даже боги. И когда кончился Луарий, стало максимально очевидно, что мои дела в мире Драконьих Островов подошли к концу.

— Я был бы не против поупражняться с вами в риторике, — злость пробивалась, как бы я ни пытался её подавить. — Но мне, наверное, уже пора.

— Если ты так говоришь, то, действительно, наверное, пора. — Он видел меня насквозь и прямо сейчас мне это максимально не нравилось. — Когда будешь использовать портальный камень, подумай о своём мире. Я направлю перемещение в нужное место. Желаю тебе победы в твоей собственной войне. И не забывай о совете, что я тебе дал.

— Постараюсь. — На секунду показалось, что мой рот в очередной раз выдаст какую-нибудь колкость, но неожиданно откуда-то из глубины поднялась волна небывалого спокойствия и какого-то осознания, что ли. — Спасибо вам за этот мир, Данброк.

— Ты снова искренен, — улыбнулся Руйгу. — Во второй раз. Надеюсь, когда это случится в третий раз, мы встретимся уже как равные.

- Не как равные, — покачал я головой, доставая из пространственного хранилища, подаренного Кассием, камень портала и беря тело Мо на руки. — Я вас превзойду.

Громоподобный хохот сотряс реставрирующийся тронный зал.

— Вот они — здоровые амбиции! Удачи, Тим!

В памяти всплыло место, где я когда-то познакомился с Тизеном. Тронный зал с фантомом Данброка и весь мир Драконьих Островов поблекли, размылись, расплылись, будто я смотрел из-под воды.