Книга аэда

На пороге и в самом деле стояла Лисантэ. Он впился взглядом в знакомые черты, тщась прочитать ее мысли, пытаясь понять, какими словами затронуть дхармы ее души… Но лицо любимой женщины, как маска, было безучастным и отрешенным, ни тени чувства не лежало на нем.

– Отправляйся в Ханшеллу. Раскопки предполагаемой Ксантии оплачены, формальности улажены, тебе не о чем беспокоиться. Дом по-прежнему твой, и деньги твои ему не нужны. – Голос ее звучал так чуждо, как будто говорил другой человек, незнакомый и равнодушный, словно не она страстно любила Агнеду, словно не он поставил ее на кон …

– Лис, мне не нужна Ксантия такой ценой, мне ничего не нужно от него! – и уже мысленно добавил, заговаривая ее, как руну: «Просто вернись ко мне, потому что ночи и дни без тебя исполнены тоски и холода, потому что, хотя смыслом жизни моей любовь никогда не была, она была светом, смысл озаряющим, и без нее мрак покрывает часы и дни моего существования…»

– Уже ничего не исправить. Но! – Ее лицо стремительно приблизилось к его, и на несколько мгновений он узнал свою Лис. – Сделай так, чтобы не напрасно! Найди Ксантию! И да направит тебя в твоем пути Вальдерас! Свет порождает Тени, но не Тени – Свет! Не перепутай их! Это самое важное! – И лицо ее стало снова безжизненной копией прежней Лисантэ. – Мне пора.

– Куда? Зачем ты уходишь?

– Чтобы ты нашел Ксантию.

Она уходила, не оборачиваясь, легким беззвучным шагом по опавшим листьям, безжалостно и навсегда, как уходит женщина, единственно дорогая во всех возможных вселенных.

Тайны дома Биард

Первая лекция Рукволы была самой короткой и самой бредовой в моей жизни. Я учился на первом курсе. Госпожа Дорран еще не уехала в Ярмион и читала «Введение в аэдическое мастерство». Но за пару дней до случившегося в «Удаче в кармане» она заболела, и ее заменял Руквола. Он вошел в аудиторию, чудной, взъерошенный, и начал говорить. Вот мой конспект:

– С эпохи Вальдераса аэды нас учат, что мир состоит из потоков дхарм, которыми правят сильные сердцем. С эпохи Аверунны логики нас уверяют, что мы можем объяснить природу каждого потока. Отлично! Но кто есть мы сами?! Кто мы?! Кто я?! Без внятного ответа на этот вопрос мы остаемся лишь потоками дхарм, подчиняющихся глобальному току. Каждый из нас лишь играет в спектакле одной из возможных вселенных, но не живет в ней! Здесь нет живых! Вас нет! И меня – тоже нет! Никого нет! Только потоки дхарм, текущие по предопределенным не нами законам!

Потом он спросил меня про типы взаимодействия с дхармами. Я ответил, что вот, три типа: логики, аэды, стратеги. Он обрадовался, как будто я руну Шести при нем зачаровал:

– Так вы уже типы взаимодействия различаете?! Молодцы! Госпожа Дорран хорошо с вами позанималась! Отдыхайте!

Так лекция и закончилась…

Из письма Риама Фельтауза, студента четвертого курса университета имени великого стратега Каоры Риццу, мемуаристу Давросу Мао.

Над Сайтэррой кружил снежок. Город шумно погрузился в предпраздничную суету накануне ночи перед первым днем саоррана, и только улочки аэдического квартала оставались тихи. Мимо двухэтажных домиков, каменных и деревянных, построенных в последние три века, неспешно прогуливался человек. Он любил эту часть города: ни слепящих рекламных вывесок, ни многоэтажных домов; лишь редкие пыхтящие паромобили напоминали о победе эпохи Аверунны над эпохой Вальдераса.

Прохожий с наслаждением ступал по свежайшему снегу и ничуть не жалел о том, что оставил электромобиль в квартале по соседству, а не доехал до нужного адреса.

Наконец показался дом, который было невозможно не узнать: рету заполонили фотографии студентов аэдических университетов всех Шести миров на фоне этих стен.