Книга алхимика

Упомяну лишь об одном госте, ибо он даст вам представление о том, что порой происходило по вечерам в доме у визиря. К тому же в свете того, что случилось в дальнейшем, визит этого гостя имеет для меня особое значение. Однажды в Андалусию прибыл знаменитый суфий аль-Газали[40] и по приглашению визиря посетил и Мишкат. В первый вечер он читал нам свои стихи. Аль-Газали слыл мистиком, и таковым он оказался на самом деле. Мудрец обворожил и потряс нас своей поэзией, ибо в своих стихах он описывал Всевышнего словами мужчины, чье сердце полыхает огнем любовной страсти. Мы с Азизом слушали аль-Газали взявшись за руки и прижавшись друг к другу. Мы всегда ощущали, что в наших чувствах друг к другу присутствует высшее начало, и стихи суфия, казалось, являются подтверждением и без того нам известного.

На следующий вечер аль-Газали и Саид устроили диспут. Аль-Газали подверг критике философию Аристотеля, неоплатоников и естественные науки, а Саид все это отстаивал. Аль-Газали, продемонстрировав глубокие познания в предмете спора, которые он приобрел, будучи некогда приверженцем взглядов мутазилитов, пытавшихся примирить познание нового с исламом, изложил свою нынешнюю точку зрения. Согласно взглядам суфиев, к которым он теперь принадлежал, есть только один способ познания Всевышнего, и это познание не через разум, но исключительно через дух. Никогда прежде я не слышал столь изобретательных и убедительных доводов. Выдающегося ума человек критиковал разум. Аль-Газали словно загипнотизировал нас своей блестящей речью, своим орлиным профилем, аскетическим пламенем в глазах и красотой арабского языка. Ну а Саид тем временем полулежал, развалившись на подушках, напоминая гигантскую желеобразную медузу, и жевал финики.

Когда аль-Газали закончил, Саид с трудом поднялся и заговорил. Мы поначалу думали, что из уважения к гостю визиря его ответ будет лишь вежливой формальностью и потому напрасно ждать от Саида что-то интересное. Однако через несколько мгновений мы поняли, что перед нами вовсе не любящий сибаритствовать бездельник, с образом которого все успели свыкнуться. Саид, с легкостью жонглировавший своими познаниями о Вселенной, чудесным образом преобразился, будто бы став воплощением и Аристотеля, и Сократа, и самого Гермеса одновременно. Я как сейчас вижу его силуэт на фоне горящего пламени очага, что отбрасывало отблески на лица рассевшихся по коврам гостей. Салим сухо улыбался. Лицо же аль-Газали превратилось в маску, будто он пытался скрыть изумление и обиду. Как? Неужели кто-то осмелился бросить ему вызов?

Саид четко и кратко изложил наши знания о мире. Начав с животных и растений, он закончил описанием небесных сфер. Наш наставник не произнес ни одного лишнего слова. Несмотря на то, что он избегал пышных эпитетов, его речь произвела столь же сильный эффект, как и рассуждения суфия. За какие-то несколько минут он описал космос и звезды, за которыми ведет наблюдение человек. В них он усматривал суть Бога-Перводвигателя. Затем он приступил к рассмотрению доводов аль-Газали. Саид заявил, что любое общение со Всевышним, равно как и познание Бога, пусть и ограниченное, возможно только лишь с помощью разума, дарованного нам Всевышним. Только с помощью силы разума мы можем проникнуть в тайны первопричин. Более того, Саид заявил, что отвергать данную нам силу разума есть не что иное, как богохульство, ибо разум является орудием, которое Всевышний в великой своей милости даровал нам для наблюдений за окружающим миром, являющимся подлинным проявлением Его божественной силы. Познавая мир, мы познаем величие Творца, тем самым поклоняясь Ему. Бога надо искать в математике, ибо она есть подлинное совершенство. Ощущения экстаза и восторга, с которыми аль-Газали сравнивает свой духовный опыт богопознания, более уместны в гареме. Бог скорее откроется человеку в лаборатории. Там можно обрести истину с помощью сил разума, а не дурмана, затуманивающего таковой. Затем Саид стал бить аль-Газали его же оружием. Как и оппонент, он призвал себе на помощь Коран. На каждую цитату Пророка, зачитанную аль-Газали, Саид приводил другую, полностью ее опровергающую. Это было невероятное представление, которое наш наставник закончил шуткой, приказав подать кувшин вина. Он предложил напиться до бессознательного состояния. Вероятно, тогда он сможет по достоинству оценить запутанную концепцию богопознания, предложенную аль-Газали.