Книга ангелов

– Думаю, Люцифер с самого начала об этом знал. Поэтому он защищал тебя, чтобы другие ангелы и не думали тебя заменить. Это и есть его месть. Достаточно умно с его стороны. Он отнимет у них то, чего они больше всего хотят. Меня не удивит, если он разрушит весь мир. Что он станет делать с четвертью? Пока на свете существуют люди, в которых течет хоть капля ангельской крови, Габриэль может найти ключи. Это помешает Люциферу. Он ни о ком и ни о чем не думает. Я не хотел бы говорить плохо о Нааме и Семьясе, но я не удивлен, что они на его стороне. Они ни капли не лучше, чем он и другие архангелы. – Я отчетливо вижу гнев на лице Стефано.

Я вздыхаю.

– Возможно, это решение нашей загадки. Почему ты тогда продолжил дело своего отца? Если ты так презираешь ангелов, почему ты не ненавидишь Бога? Он же их отец.

Я наливаю в наши чашки эспрессо и возвращаюсь за стол.

– Я презираю то, что они делают. Я не презираю веру как таковую. Веру в хорошее. Мы должны искать добро не только на небесах, но и в себе. Бог дал нам такую возможность. Вот о чем я рассказываю в своей церкви, и люди становятся смелей.

– Добро, – шепчу я. – Существует ли оно вообще?

– Добро, Мун, будет существовать всегда. Выживем мы или нет. Это называется надеждой.

Я вспоминаю о том, что Люцифер сказал мне, когда я впервые пришла в его спальню перед последним испытанием. Кажется, с тех пор прошла целая вечность.

Он должен осуждать людей, которые, по-твоему, делают плохие вещи и причиняют зло другим? Он должен выбирать виновных в человеческих бедах и наказывать их за вас? Он дал вам разум, чтобы думать, и руки, чтобы действовать. Вы ответственны за свои судьбы, как и мы – за наши. Или ты думаешь, он борется за меня? Нет, мне приходится делать это самому. На защиту каждого ребенка, который умирает от голода, должны встать десять взрослых людей. Но вы не делаете этого. Вы не защищаете ни своих детей, ни свою воду, ни свои деревья или животных. Вы и пальцем не пошевелили, но хотите, чтобы он вас спас? И это было бы доказательством, которое тебе нужно для того, чтобы поверить в него? Знаешь что? Ему плевать, верите вы в него или нет. Он не нуждается в ваших молитвах. Он не должен ничего вам доказывать, потому что ваше и наше существование – уже достаточное доказательство его присутствия.

Как бы странно это ни звучало, но в каком-нибудь другом мире Люцифер и Стефано могли бы стать друзьями.

Мы должны сами найти выход и сражаться за себя. И мы это сделаем. Я улыбаюсь Стефано.

– Мы должны освободить Стар как можно скорее, – говорю я. – И спрятать.

– Если она позволит себя освободить.

– Мы не оставим ей выбора. Я поговорю с ней. Объясню ей все.

– Кто знает, что сказал ей Люцифер. Он даже тобой манипулировал, а твоя сестра далеко не такая стойкая.

– Но она явно не захочет брать на себя ответственность за конец света. Точно не добровольно.

Стефано вздыхает.

– Твои бы слова да Богу в уши.

– Лучше не надо. – Я смеюсь над его каламбуром. – Завтра состоится последнее испытание. Это наш единственный шанс вытащить ее из Дворца дожей.

– Ты же говорила, что Люцифер с нее глаз не спускает.

– Обычно не спускает, но когда он полетит на последнее испытание, ему придется оставить ее здесь. Он не станет так над ней издеваться и брать ее с собой.

– Моя теория о близнецах кажется мне все такой же логичной, – осторожно говорит Стефано, допив свой кофе. – Если мы спрячем Стар, ты им тоже подойдешь. Они смогут открыть врата в рай, но Апокалипсис не начнется.

Может ли все быть так легко? Что произойдет, если род Еноха прекратит свое существование? Мы же предки Сета. Авель пожертвовал собой и заставил своего брата убить его. Род Каина прекратил свое существование во время Всемирного потопа. Теперь остались лишь моя мать, Стар и я. Яд матери все еще хранится в моей тумбочке. Умереть должны не ключи, а мы со Стар. Тогда ангелы останутся частью этого мира, но они не смогут уничтожить его с нашей помощью. Но достаточно ли я смелая для этого шага? Не выместят ли ангелы злость на людях? Они наверняка не вернутся на небеса просто так. А что, если у Тициана однажды родится дочь? Не могу же я и его убить.