Книга апокрифов

Архимед оторвался от вощеной дощечки, на которой он что-то чертил, и спросил:

 ― Что такое?

 ― Послушай, Архимед,  ― сказал в ответ Люций.  ― Мы знаем, что без твоих машин Сиракузы не могли бы продержаться даже месяц. А мы возились с ними целых два года. Уверяю тебя, что мы, солдаты, прекрасно это понимаем. Машины замечательные. Могу тебя только поздравить.

Архимед небрежно отмахнулся.

 ― Оставь, пожалуйста, не стоит говорить об этом. Обыкновенные метательные приспособления, игрушки и больше ничего. Серьезного научного значения они не имеют.

 ― Но зато имеют военное значение,  ― возразил Люций.  ― Вот что, Архимед, я пришел, чтобы предложить тебе работать с нами.

 ― С кем это, с нами?

 ― С римлянами. Ты ведь должен понимать, что Карфаген приходит в упадок. С какой  стати ты будешь ему помогать? Увидишь теперь, какую мы начнем игру с Карфагеном. Вообще вы, сиракузяне, с самого начала должны были присоединиться к нам.

 ― Это почему?  ― проворчал Архимед.  ― Случайно по происхождению мы греки. Зачем же нам присоединяться к римлянам?

 ― Потому что вы живете на острове Сицилия, а Сицилия нам нужна.

 ― Зачем?

 ― Затем, что мы хотим овладеть Средиземным морем.

 ― А-а!..  ― задумчиво протянул Архимед и взглянул на свою дощечку.  ― А для чего это вам?

 ― Кто владеет Средиземным морем, тот владеет всем миром. Кажется, ясно.

 ― А вы обязательно должны владеть всем миром?

 ― Да. Призвание Рима быть владыкой мира. И он будет владыкой, можешь мне верить.

 ― Не спорю,  ― сказал Архимед и стер что-то на вощеной дощечке.  ― Но я бы вам не советовал, Люций. Понимаешь ли, быть владыкой мира  ― слишком хлопотно. Жалко трудов, которые придется на это положить.

 ― Не важно. Зато мы будем великой империей,

 ― Великой империей!  ― ворчливо повторил Архимед.  ― Нарисую я малый круг или большой  ― все равно это будет только круг, и у него всегда есть граница; жить без границ вы все равно не сможете. Или ты думаешь, что большой круг совершеннее малого? И что ты более великий геометр, если начертишь большой круг?

 ― Вы, греки, всегда играете словами,  ― ответил Люций.  ― А мы доказываем свою правоту иначе.

 ― Чем же?

 ― Делом. Например: мы завоевали ваши Сиракузы; следовательно, Сиракузы  принадлежат нам. Разве это не ясное доказательство?

 ― Ясное,  ― сказал Архимед и слегка почесал голову заостренной металлической палочкой, которой он чертил на дощечке.  ― Да, вы завоевали  Сиракузы. Только это уже не те Сиракузы, какие были до сих пор. Тех больше не будет. Это был великий и славный город; теперь ему уже великим не быть. Никогда. Конец Сиракузам!

 ― Зато великим будет Рим. Он должен быть сильнее всех на земле.

 ― Зачем?

 ― Чтобы отстоять себя. Чем мы сильнее, тем больше у нас врагов. Поэтому мы должны быть сильнее всех.

 ― Что касается силы,  ― пробормотал Архимед,  ― то, видишь ли, Люций, я немного смыслю в физике и скажу тебе кое-что: сила связывает.

 ― Что это значит?

 ― Вот, видишь ли, есть такой закон. Действующая сила связывает себя. И чем сильнее вы будете, тем больше вам на это потребуется сил, и в конце концов наступит момент...

 ― Ну, что ты хотел сказать?

 ― Да нет, ничего. Я не пророк, я только физик. Сила связывает. Больше я ничего не знаю.

 ― Слушай, Архимед, почему бы тебе все-таки не работать с  нами? Ты даже не представляешь себе, какие огромные возможности открылись бы перед тобой в Риме. Ты изготовлял бы самые могучие военные машины на свете...

 ― Прости меня, Люций. Я уже не молод, а мне хотелось бы разработать кое-какие из своих замыслов. Как видишь, я и сейчас сижу за чертежом.

 ― Но неужели, Архимед, тебя не прельщает возможность завоевать вместе с нами мировое господство?.. Ну, что же ты замолчал?

 ― Прости,  ― сказал Архимед, склонившись над своей дощечкой.  ― Что ты сказал?

 ― Я сказал, что такой человек, как ты, мог бы участвовать в завоевании мирового господства.

 ― Гм, мировое господство...  ― задумчиво произнес Архимед.  ― Ты не сердись, но у меня здесь дело поважнее. Нечто более прочное. Такое, что действительно переживет нас с тобой.

 ― Что это?

 ― Осторожно, не сотри моих кругов. Это способы вычисления площади любого сектора круга...

Несколько позже было официально объявлено, что известный ученый Архимед погиб в результате несчастного случая.

1938

Римские легионы