Книга Арха

Повернувшись к алтарю, батюшка Ермаген начал длинную молитву, к середине которой в храме, на неуловимое для взглядов присутствующих мгновение, дрогнул воздух. И со стороны алтаря сошёл молодой крылатый юноша в хитоне, ставший ангелом-хранителем для младенца. Ангелу всё было знакомо, его никто не мог видеть и слышать, в этом мире пока на то не будет воли Его. Лишь у батюшки, стоявшего лицом к алтарю, незаметно для других блеснули глаза; будто что-то поняв, но не увидев, он продолжил крещение, читая молитву за молитвой. Ангел, осмотрев всех присутствующих, приблизился к спящему младенцу, который, оказавшись на руках крёстного отца, снова уснул. Глядя уже только на младенца, ангел заговорил: «Тебе я послан и поведу по жизни твоей, принимающий крещение с именем Дмитрий», – и крылом прикоснулся к голове младенца. Тот спал, но улыбнулся, будто встретил родного, которого не видел тысячу лет, но о котором помнил.

– Ну, здравствуй, мой Ангел, – неожиданно прозвучал в храме уверенный детский голосок мальчика, сидевшего на скамейке позади церемонии и игриво качавшего ножками, не достававшими ещё до пола.

Ангел не мог понять, почему он не увидел мальчика, а ведь ангелы видят многое, и если бы от неожиданности он мог подпрыгнуть на месте, то он бы это сделал. Но ангелам не дано знать страха за себя, а удивляться они могут, и это был тот момент, в который он впервые за время своего бытия удивился так, как никогда ещё не удивлялся. И, не стараясь скрыть этого, он смотрел на сидящего мальчика лет семи широко открытыми глазами, пытаясь понять: «Кто это? И что со мной, ангелом, происходит?». Ангел сделал пару шагов от крёстного, всё так же державшего младенца Дмитрия. Ребёнок смотрел на ангела, выжидая, когда удивление его чуточку поутихнет, и, дождавшись этого, продолжил:

– Я это… там, на руках моего дяди и сейчас вне мира людей, не пугайся меня, хотя… вам неведом страх… это я помню, – и, как будто это был обычный для него разговор, добавил: – Будем знакомы, тебе же вести меня по жизни и этому миру, где присутствует время, а его здесь, поверь, всегда мало, поэтому нам бы не мешало поскорее, познакомиться побли…

– Почему ты здесь, в храме Божьем? – ангел не дал ребёнку договорить и перешёл сразу к вопросам, зная, что пока читаются молитвы, можно изменить всё. – Ты не демон, я это вижу, ты душа живая, – и он посмотрел на ребёнка, находившегося на руках родителей, и на мальчика, сидевшего на скамье.

– Ясное дело, что не демон, на подобные обряды им вход закрыт. Кстати, о демонах: они обо мне ещё не знают и, надеюсь, ещё долго не узнают. Но зачем я тебе всё это рассказываю? Ты, мой Ангел, настолько удивлён, что вряд ли мне веришь сейчас. Спроси сам у Небесной канцелярии, – ребёнок поднял указательный палец вверх и продолжил: – А я пока здесь посижу, подожду.

Ангел поднял взор и исчез, появившись через секунду вновь, и теперь он смотрел на ребёнка другим взглядом, но всё с тем же удивлением заговорил:

– Да… о тебе там знают, и дан я тебе, но почему-то они меня не предупредили, решили, что обо всём узнаю сам.

– Представитель Небесной канцелярии оказался неосведомленным? Да… зная «Главу» давно, могу уверенно сказать, что у него и у всей канцелярии с чувством юмора всё хорошо. И за это люблю Его, как и тебя, – детский, игривый, по-взрослому саркастический голосок на слове «люблю» дрогнул, по его щекам потекли слёзы. Набрав воздуха, пытаясь сдержать только известную ему горечь, о которой он вспомнил, мальчик промолвил полушепотом, для самого себя: – А всё равно едва ли я это буду помнить.

Спрыгнув со скамейки, мальчик побежал к изумленному ангелу-хранителю и обнял его настолько крепко, насколько мог это сделать ребёнок. Ангел, стоявший всё там же, удивился ещё более, но обнял мальчика в ответ. Встав на одно колено, он прикрыл мальчика крыльями и, глядя ему в глаза и положив руку на плечо, сказал: – С верой в лучшее, Димка! Насчёт юмора в Небесной канцелярии и правда всё в порядке! – Улыбаясь, ангел посмотрел в сторону проходящей церемонии, которая подходила к завершению, и добавил: – Тебе пора!

– О, это точно, – шмыгая носом, мальчик посмотрел на ангела. И уже с улыбкой, которая вот-вот должна была вылиться в детский смех, произнёс: – Я сейчас орать, как ошпаренный, буду, – и мальчик исчез так же неожиданно, как и появился. А ангел, встав с колена, приблизился к купели. Он видел, как к ней приближается батюшка, держа ребёнка на руках. Ангел внимательно вглядывался в своего подопечного, преподнесшего ему такой сюрприз.

Батюшка уже заканчивал крещение, держа ребёнка на руках перед купелью, и, посмотрев на просыпающегося младенца Дмитрия, окунул его три раза в воду. Сквозь сильный рёв ребёнка было слышно:

– Во имя Отца и Сына и Святого Духа…

Шестнадцать лет спустя

За час до заката…