Книга благонамеренного читателя

Так было сделано открытие, важное по своим последствиям не только для картвельских языков. Объявив семитическую модель архетипом, Марр конструировал систему грузинской грамматики, возведя ее к архетипу.

Арс. Чикобава пишет: «В картвелологии не так уж редки «открытия»: первое из них было сделано фр. Боппом (картвельские языки родственны индоевропейским — 1847 г.), второе принадлежит И. Марру (картвельские языки ближайшие родственники семитическим — 1888–1908 гг.), третье дано в исследовании «Система сонантов…» (стр.62).

Существующая теория родства языков по 1% делает по сути неограниченной возможность генетического объединения языков разного происхождения.

Этот принцип не позволяет отличить первичные признаки от вторичных, привнесенных. Родство от знакомства.

Картвельские языки в течение одного века «развились» от индоевропейских до семитических и вновь вернулись в лоно индоевропейских (Агглютинативный принцип морфологии несколько раньше давал повод сближать картвельские языки с алтайскими).

Когда я слышу многомудрые речи об индоевропейской или об алтайской семьях, мне вспоминается рассказ Твена «Как я редактировал сельскохозяйственную газету», где герой, подражая ученому стилю, внушал подписчикам полезные сведения из агрономии: «Тыква — единственная съедобная разновидность семейства апельсиновых, произрастающая на севере, если не считать гороха».

По образцу индоевропейской общности была создана и алтайская семья языков. По существующей теории, современные индоевропейские и тюркские языки возникли незадолго до рождества Христова. Иными словами эти языки прошли до наших дней примерно одинаковый отрезок времени. Следовательно, и тюркские языки должны были разойтись так же, как и индоевропейские. Но в тюркских трудно отделить основной фонд от словарного состава.

Большинство тюркских языков соответствуют друг другу полностью: словарями и грамматикой. Потребовалось объяснить этот феномен. Поставил этот вопрос Н. Я. Марр. Прошу прощения за величину цитаты. Некоторые его высказывания, может быть, и устарели, но суть его трибунных эмоций все ещё актуальна.

«… турецкие языки генетически не только не разъяснены, но и не освещены ни в какой мере. Генетический вопрос о них, т.е. вопрос о происхождении тюркских языков по существу никем не ставился. Всем известно, что турки происходят из глубин Азии. Следовательно, там они и возникли. С литературной активностью турки известны с VI века, и если китайцы их знают почти за тысячелетия до того, то специалисты нас учат, что турецкие языки отличаются консерватизмом, так как памятники от VI века говорят о таких же диалектических группах, какие существуют и в современности. Выходит, невозмутимый консерватизм на протяжении одной тысячи трехсот лет. Тем более турецкие языки могли проявить свою природную консервативность не одну тысячу прежних лет. Следовательно, и тогда, когда о них нашли нужным упомянуть китайцы, и значительно раньше.

Все это так. Более того, как хорошо известно применение такой причастности, при отсутствии действительного объяснения и к другим языкам. Известный лингвист Карнгран совершенно серьезно пишет про консерватизм китайцев в отношении речи: «Основание, почему был удержан древний язык, это неотвратимая сила традиции в Китае». Но языки не создание природы, у них нет никаких особых отприродных качеств, даже консерватизм имеет свою историю. Словом, вопрос о происхождении турецких языков нельзя отводить, как уже назревшую научную проблему, без которой ни на шаг нельзя дальше продвинуться вперед в их изучении и действительно, целостным осознанием, как нельзя научно мириться с признанием прародины турок в Азии только потому, что они массово обретаются там (впрочем, и этого сказать нельзя) и что их знаем мы так же с первых существующих о них письменных свидетельств…

Прародиной турок, конечно, нельзя признать Азию по внешнему свидетельству факта, известного короткой исторической памяти человечества — короткой, сравнительно с судьбами возникновения и развития турок и турецкой речи».

После убеждающих доводов он приходит к выводу:

«Следовательно, какая громадная общественная работа, какой громадный отражающий ее динамический языкотворческий процесс пройден турецкими языками, чтобы достичь того статического состояния, того консерватизма, который отличает турецкие языки, по общему мнению самих тюркологов»⁵ .

Там же он выступает против метафизического применения приемов индоевропейской лингвистики в изучении тюркских языков.