Книга чародеяний

Зал собраний, как выяснилось впоследствии – Рыцарский, после холодного двора казался очень даже милым. В камине приплясывало пламя, оно же дрыгалось в подсвечниках, коими был уставлен длинный деревянный стол. Места за ним пустовали – рано ещё, присутствовавшие в зале маги толклись в основном вдоль стен. За рыцарскими доспехами, которых тут было в избытке, торчал папин нос, но Милош подходить не стал: они договорились дома, что будут держаться друг от друга подальше во время колдовских собраний. Пан Михаил распереживался, будто бы их с Милошем совместное времяпрепровождение будет истолковано превратно, и Милош спорить не стал: может, папа и ошибался, но лучше сберечь отцовские нервы, да и ему самому было бы слегка неловко. Рядом с отцом высилась знаменитая Чайома, а за её спиной крутились удивительно низкие австрийцы при полном параде. Милош демонстративно закатил глаза, прежде чем продолжить осмотр ими зала.

Он искал знакомые по весне лица и не находил: Берингара нет, Гёльди, само собой, нет, даже проходного вредины Анри Сореля не видать, хотя с чего бы. В противоположном от папы углу знакомые всё-таки обнаружились, но Милош при всём желании не назвал бы их своими: рядом с цветастым гобеленом торчали Эрнест Хольцер и Вивиан дю Белле. Противный старикан бесил всех с самого начала, а вот в «тёте Вивин» Милош разочаровался после приключений в Меце и рассказов Армана, так что остался стоять на месте. Не зря ли? Тут и там появлялись новые охранники и обращались к тем или иным послам, беря их под локоток или почтительно беседуя на расстоянии… Так вот оно что!

Впоследствии Милош очень гордился тем, что сообразил сам: послов-то буквально разбирали, как горячие пирожки. Если бы он промешкал, был бы вынужден денно и нощно охранять какого-нибудь Хольцера: наверняка более крупные птицы вроде старейшин удостоились личных телохранителей, а остальные полагались на волю случая. Милош выругался про себя – всё-таки в таком раскладе он бы предпочёл мадам дю Белле, как-никак, язык у него подвешен, сладил бы… Но подойти к дю Белле означало подойти и к Хольцеру, а с того бы сталось потребовать от молодого пана Росицкого остаться при своей особе.

Милош спешно обвёл взглядом «незанятых» гостей и наткнулся на Хартманна – господин посол от Пруссии как раз появился в дверном проёме, оперся на трость и с любопытством завертел головой, ища своих знакомых. Чем плохо? Немец, конечно, так их тут навалом, но вроде дядька не противный. Разве что пани бабушка дурно о нём отзывалась, но это не показатель – у неё все мужчины были ослами и баранами вне зависимости от степени даровитости. А тут ещё и Хольцер заметил! Послал к нему очередного сержанта… Милош махнул рукой на предрассудки и решительным шагом направился к Роберту Хартманну.

– Добрый день, господин посол, – как можно вежливее сказал он, наблюдая краем глаза за драмой: дед Лауры разочарованно поник и отозвал ретивого сержанта. – Надеюсь, вы не откажетесь от моего общества? Я и сам недавно прибыл, готов составить вам компанию на первое время.

Хартманн взглянул на него с каким-то болезненным изумлением, которого Милош вовсе не понял, но ответил быстро и вполне дружелюбно:

– Ах, это вы, очень рад, очень рад!.. Вы весьма кстати; я, похоже, опоздал?

– Ничуть, – заверил его Милош. Вежливый и волнующийся по пустякам посол напоминал то ли Корнеля, то ли папу, и говорить с ним было несложно. Наверное, он и сам Густава вспомнил, вот и скорчился. – Большая часть зала – охрана, я и сам не ожидал, что их будет так много. Господин посол, нам лучше отойти от двери, а то затопчут.

– Да-да, – пробормотал Хартманн и послушно отошёл, продолжая озираться. Его рассредоточенный интерес живо напомнил Милошу давнюю комиссию в совсем другом замке, но для прочной ассоциации не хватало слишком многих: Армана и Адель, Лауры и прочих кандидаток, Юргена Клозе, где древний дух носит его сына… – Симпатичное местечко, весьма симпатичное. На первый взгляд здесь тесновато, но в письме наобещали чуть ли не королевские удобства.

– Пожалуй, – невпопад ответил Милош. Сам он замок видел только сверху и не хотел сразу об этом говорить. Хартманн с интересом потыкал ближайшие латы, перекинулся парой слов со знакомыми и снова обратился к нему:

– А вон ваш батюшка, господин Росицкий. Я полагал, вы выберете его общество.

– Мы решили не акцентировать внимание на нашем родстве, – без запинки выдал Милош и удостоился одобрительного кивка:

– Правильно, правильно… Мало ли, что подумают. Сейчас такие времена! Надеюсь, пан Михаил не будет на меня в обиде.

– Не думаю, – заверил Милош и на всякий случай обернулся на отца. Тот радостно улыбнулся и тоже покивал, как будто слышал их беседу; рядом крутился хмурый молодой человек славянской наружности, немало заинтриговавший Милоша, надо потом подойти. – Вот видите, всё прекрасно. Гм… как добрались?

Подобные ляпы случаются и с лучшими из нас. Хартманн поглядел на Милоша – снизу вверх, так как был немного ниже, – и иронически поднял брови: