Книга дворцовых интриг. Евнухи у кормила власти в Китае

Выше мы вскользь коснулись некоторых эпизодов из жизни евнухов в литературных произведениях. На самом деле образ евнуха-царедворца довольно часто встречался в литературе XVI–XVII веков. Причем это не только эпизодические характеры, но именно центральные герои, несущие значительную смысловую нагрузку. Эти образы интересны с точки зрения их социальной оценки современниками. В романе конца XVI — начала XVII века «Цзинь, Пин, Мэй», принадлежащем перу анонимного автора (факт сам по себе, конечно, не случайный), появляется фигура евнуха Хуа, о котором автор говорит как бы между прочим, однако его присутствие в романе весьма ощутимо, ибо связано с характеристикой главного героя — выскочки Симэнь Цина. Придворного евнуха Хуа в действии почти не видно, однако о «почтенном дядюшке» (в романе его называют «гунгун» — почтительное обращение к придворным евнухам в эпохи Мин-Цин) то и дело говорят другие герои: его племянник Хуа Цзысюй, его жена Ли Пинъэр, распутник Симэнь. Племянник Хуа Цзысюй, распутник и бездельник, постоянно прибегает к его помощи, когда ему надо уйти от наказания за свои неблаговидные поступки. Прибегает к его поддержке (попросту дает евнуху взятки) и пройдоха Симэнь, который нередко оказывается в сложных ситуациях. Образ евнуха Хуа, несмотря на его мимолетность, важен для понимания картины социального бытия в романе.

Еще более яркой иллюстрацией жизни и поведения евнухов может служить названная выше повесть Ли Юя, в которой евнух Ша Юйчэн является если не главным героем, то во всяком случае одним из важнейших действующих лиц. В повести говорится о двух молодых ученых, которые становятся торговцами книгами, цветами и антиквариатом. Молодые люди склонны к «мужскому поветрию», весьма распространенному в то время. Они оба женаты, но, познакомившись с красивым юношей Цюань Жусю, вскоре делают его своим близким другом и сотоварищем по утехам. Молодой Цюань (такие юноши для утех получили в Китае название лунъян), который «своей юностью и красотой привлекал к себе именитых гостей», скоро попал в поле зрения вельможи Янь Шифаня — сына всесильного царедворца Янь Суна, которой в это время занимал пост тайши — придворного академика. Оба эти человека, как мы говорили, хорошо известны в истории. Ловкие политические интриганы, они были тесно связаны с «партией евнухов». Появление этих персонажей в повести Ли Юя, конечно, не случайно. Оно прежде всего свидетельствует о явно отрицательном отношении литератора к подобным историческим персонажам (заметим, что Ли Юй жил в пору разгула евнухов при Вэй Чжунсяне, который в глазах современников ассоциировался и с Лю Цзинем, и с семьей Яней). Янь Шифань, склонный к «мужскому поветрию», пожелал сделать Цюаня своим наперсником и наложником. В связи с этим весьма симптоматична характеристика вельможи, данная автором: «Надо вам знать, что Янь Шифань имел порочную страсть, именуемую „мужским поветрием“. В его сети попадали многие красивые юноши. Одаривал он своим вниманием и служащих ямыней, даже тех, кто уже носил чиновную шапку, если только они были молоды и хороши собой. Прислуживавшие вельможи в дальних покоях удостаивались его высокой милости. В этих делах Янь Шифань был мастак и потому, едва взглянув на Цюаня, сразу же оценил его достоинства: кожа белее снега, нежное, лоснящееся тело, чистота невинной девушки. Воспылав к юноше страстью, сановник решил во что бы то ни стало оставить его у себя»[25]. Любопытно, что автор не слишком осуждает отношение двух молодых ученых к любимцу и даже где-то им симпатизирует, однако совершенно непримирим по отношению к царедворцу Яню и при каждом удобном случае подчеркивает его сластолюбие, коварство и жестокость. Таким было отношение большей части общества к этому кругу придворной элиты, которая была связана с евнухами.

Павильон Пяти Драконов, где императоры обычно удили рыбу.