Книга еретиков

Труды Эриугены подверглись церковным прещениям также в XIII в., в связи с учением парижского магистра Амальриха Венского, который, опираясь на богословие Эриугены, развивал учение в духе пантеизма. Другие магистры и папа Иннокентий III признали учение Амальриха еретическим (1204 г.). Осуждение учения Амальриха было подтверждено на Латеранском соборе в 1215 г. Из-за дела Амальриха тень легла и на сочинения Эриугены. В связи с этим епископ Одон Тускуланский указал на положения из трактата Эриугены «О природах», представляющиеся еретическими. В 1225 г. папой Гонорием III была издана специальная булла, в которой указанное сочинение было признано еретическим и заслуживающим сожжения; однако имя Эриугены в булле не упоминается. Согласно дошедшим до нас сообщениям, еретическим в произведениях философа признавалось то, что он, вводя в качестве авторитета некоего греческого учителя Максима (т. е. прп. Максима Исповедника), учит о том, что все есть Бог ; что все возвратится в Бога; что творящие причины сами являются тварны-ми; что Бог не будет созерцаем Сам в Себе, но только в тварях, а также что по скончании века будет иметь место объединение полов. Интересно, что некоторые из этих положений действительно присутствуют у прп. Максима, и, таким образом, в Западной Церкви фактически были осуждены довольно важные положения системы прп. Максима Исповедника.

Вильгельм Мальмсберийский[482]. Письмо к Петру.

Возбудив недоброжелательство к себе, при своей учености, как последователь греков, он[483] внес в свои книги многое, что неудобоприемлемо для ушей латинян, причем, зная, как неприятны будут [подобные, чуждые Западу мнения] читателям, прикрыл их маской своего собеседника и ссылками на греков. По этой причине он и был признан за еретика, и против него писал некто Флор. И на самом деле, в книге о природах очень много такого, что, по суждению многих, является несогласным с кафолической верой. Такого мнения, как известно, держался папа Николай. <...> Различные памятники[484], таким образом, разногласят своими то похвальными, то неодобрительными отзывами о нем, хотя прежде перевес был на стороне похвал. Столь искусным обладал он красноречием, что вся Галлия поручила себя его учительству. И если кто обнаруживает большее дерзновение [в суждении о нем], как, например, собор, собравшийся в Туре, при папе Николае II, то более или менее суровый суд произносится не о нем самом, но о его сочинениях.