Книга Государя

Предыстория была связана с вопросом об испанском наследстве. После изгнания испанской королевы Изабеллы в сентябре 1868 года в качестве кандидата на престол испанский кабинет рассматривал Леопольда Гогенцоллерна, одного из представителей правящей прусской династии. Для Франции этот вариант был абсолютно неприемлем. Зная об этом, Бисмарк тем не менее втайне стремился к тому, чтобы кандидатура Леопольда превратилась из виртуальной в реальную. Добился он своего в 1870 году, когда глава испанского кабинета сделал предложение принцу Леопольду занять испанский престол. Зная о скандале, который будет вызван этим решением во Франции, Вильгельм I, как глава династии, отказал Испании. Но Париж, не на шутку обеспокоенный самим фактом подобного предложения[235], стремился и в дальнейшем иметь гарантии против занятия Гогенцоллернами испанского престола. Через Бенедетти, посла Франции, Вильгельму I сделали предложение подтвердить отказ Пруссии от претензий на испанскую корону в будущем. Озадаченный и обескураженный этим предложением, Вильгельм I отказался говорить на эту тему с Бенедетти. Он сообщил об этом эпизоде Бисмарку, который отредактировал его письмо и опубликовал. Редакция заключалась в простом сокращении, но сокращенный текст существенно изменил тон послания Вильгельма I. Из него следовало, что Вильгельм отказал французскому послу в приеме. Этот отказ выглядел как вызов Франции. Одновременно с этим в обеих империях началась газетная кампания в пользу войны.

Франция Наполеона III зиждилась на идеологии державы Наполеона I, в основании которой лежала идея гегемонии в Европе. Дух патриотизма, желание реванша за Лейпциг и Ватерлоо подталкивали Париж к войне. История с испанским престолом была здесь воспринята как вызов именно этим гегемонистским претензиям Франции. Бисмарк, со своей стороны, умело организовал газетную кампанию, цели которой заключались в подготовке общественного мнения. Прусская же армия была готова уже давно. Для Пруссии это была третья война за последнее десятилетие, причем две предшествующие кампании она выиграла малой кровью. Франция могла похвастаться осадой Севастополя во время Крымской войны, победами над австрийцами при Мадженте и Сольферино, но все это было еще в 50-х годах. Война не живет прошлой славой. Между тем 60-е годы стали временем кризиса французской военной машины, застрявшей в просторах Мексики, где Наполеон III стремился посадить на престол своего ставленника. У Пруссии был военный гений Мольтке, у Франции же – стремление к реваншу пятидесятилетней давности. Как в случае с Данией и Австрией, Бисмарк выиграл эту войну еще до ее начала.

Однако не только дипломатический гений характеризует Бисмарка как главу созданного им германского государства. Принципы дипломатической игры преобразовывались внутри государства во вполне определенную социальную и экономическую политику. Прусская государственность, создавшая впоследствии основу государственности Германской империи, основывалась на принципах, изложенных Гегелем в «Философии права». Одной из основных функций государства классик немецкой философии считал гарантирование человека от нищеты и тех случайностей в материальном положении, которым его подвергает гражданское общество. Под гражданским обществом здесь прежде всего понималась стихия рынка, участниками которого были частные предприниматели.

Между тем рынок отстаивал свои права на управление империей. Либеральная буржуазия и ее политические представители очень часто и по многим вопросам составляли оппозицию Бисмарку. Министру-президенту неоднократно приходилось распускать парламент, что не гарантировало его в дальнейшем от еще более непокорного состава этого органа власти, сложившегося после следующего созыва. В своей борьбе с либералами Бисмарк искал опору среди консервативных кругов, однако они не могли простить ему революционного способа объединения немецких земель и небрежение к династическим правам владетельных германских князей и герцогов. Одним из союзников, которого Бисмарку удалось привлечь на свою сторону еще в 1863 году, стал Всеобщий германский рабочий союз, возглавляемый Фердинандом Лассалем. Впоследствии Бисмарк неоднократно заигрывал с социалистическим движением, пытаясь представить государственные цели совпадающими с илеалами социалистов. В конце своей карьеры Бисмарк был инициатором закона о страховании рабочих, который для того времени являлся беспрецедентным. Все эти факты говорят в пользу того, что Бисмарк решал вопрос о консолидации с какой-либо политической силой исходя из той цели, которая стояла перед ним в данный момент. Рабочее движение могло быть хорошим противовесом либералам. С другой стороны, когда социал-демократическое движение стало приобретать преобладающее влияние среди рабочих, Бисмарк в 1878 году инициировал принятие исключительного закона против социалистов, избавляясь от опасных конкурентов для инициатив его правительства.