Книга II: Гимн Непокорности

Примерно половину минуты заняли мои тягостные размышления. А потом я резко выскочил из-за стола.

— Готовь лошадей! — проревел я, распахивая дверь в коридор.

И челядь забегала, бросившись доносить мой приказ до исполнителей. К тому моменту, когда я дошел до конюшен, там уже вовсю кипела работа. Через считанные минуты я выехал на карете, прихватив с собой подругу Ульки и двух крепких мужиков из поместья. У самих ворот лошади едва не стоптали щуплую фигурку Эрмина, закутанную в плащ. Кажется, бывший последователь Лиса спешил с какими-то срочными новостями. Ладно, черт с ним! Возьму коротышку с собой, чтоб глаза в поместье никому не мозолил.

Не могу сказать, отчего я так переполошился. Наверное, потому что почуял долю и моей вины в произошедшем. Золото часто становится приманкой для убийц. А сумма, которой я наградил простолюдинку, действительно была непомерно огромной. И скорее всего получилось так, что я вместо благодарности лично вручил девушке её билет в загробный мир. Конечно, пока это всего лишь мои домыслы. Но выглядят они очень стройно.

Боги и демоны, но почему всё так несправедливо вышло⁈

Невесомая надежда на то, что это всё какая-то ошибка умерла в тот момент, когда я со слугами подошел к последнему прибежищу на перекрестке. Там покоилось всего три тела, но одно из них я узнал сразу. Это действительно была Улька. Она лежала без одежды, полностью обнаженная. На плоском животе уродливыми прорехами зияли множественные ножевые ранения. Два, три, четыре… Смерть костлявой рукой исказила миловидное личико девушки, стерев с него всякий румянец. Её округлые щеки опали, а полуприкрытый помутневший правый глаз с мертвенным безразличием взирал четко на меня. Призываю Многоокого создателя в свидетели, не такого итога я желал для своей благодетельницы…

Жестокая и непримиримая злоба неожиданно вцепилась в душу острыми клыками. От её хватки мне стало невыносимо сложно дышать. Челюсти сжались с хрустом. В глазах полыхнул такой огонь, что малолетние беспризорники, отгоняющие веточками мух от покойников, шарахнулись в стороны и растворились среди прохожих. Но голос мой остался по-прежнему холоден и бесстрастен.

— Эрмин, — тихо позвал я помощника.

— Да, мой экселенс? — поспешно откликнулся он, явно чувствуя моё скверное настроение.

— Отыщи его. Найди того, кто это сделал. И доставь ко мне. Живым.

— Как прикажете… — низко склонился мужчина.

— Вы двое, заберите тело, — ткнул я пальцем в слуг. — Я хочу похоронить Ульку, как подобает.

Простолюдины кинулись исполнять, а я отвернулся от последнего прибежища и зашагал обратно к карете. Прости меня, Улька. Клянусь, что не оставлю тебя без отмщения…

Эпилог

Я стоял напротив двух могильных камней и думал о том, куда меня завела воля бога обмана. Через что мне пришлось пройти, ради чего, а самое главное, почему я продолжаю прикидываться молодым аристократом? Эх, если б я сам понимал…

Семья Адамастро совсем молодая. Младший аристократический титул за военные заслуги впервые получил дед Одиона. А вскоре после этого сгинул, где-то в Горном Пределе близ порта Элдрима. Но он успел своими подвигами заработать и денег, и славы, коих хватило не только сыновьям на обучение чародейскому ремеслу, но даже внукам. Однако судьба распорядилась так, отец Ризанта стал первым из рода, кто умер в стенах поместья. Остальные, включая мать и бабушку бывшего главы, растворились где-то в безумстве войны на западе континента.

Одион нор Адамастро всегда был бескомпромиссным и неуступчивым человеком. Не только с посторонними, но и с родными. Домочадцы шарахались от него как от огня. Но я всё же сумел найти подход к нему. Мне казалось, что на заре моего пребывания в теле Ризанта мы были с ним в какой-то степени дружны. Кто знает, может через годы мы бы по-настоящему сблизились, как сын и отец? Но смерть распорядилась иначе. Она уже показала мне, что для неё не существует неприкасаемых. И я крепко усвоил её урок.

Со дня погребения бедной Ульки прошло уже больше месяца. Будь здесь кто-нибудь из родни, то он наверняка бы осудил меня за решение похоронить какую-то служанку рядом с бывшим главой семьи. Но так уж вышло, что моё слово оспаривать некому. Илисия томилась в заточении с того самого дня, как я вернул себе причитающийся пост. Веда жила с супругом и не навещала отчий дом. А Велайд отправился на военную службу, закрывать мои обязательства перед патриархом. Я остался, фактически, единственным Адамастро.

— Мой экселенс, гость прибыл, — отвлек меня от созерцания могил один из слуг.

— Проводите его ко мне, — попросил я, не оборачиваясь.

— Конечно, господин, как прикажете…

На некоторое время я вновь остался один. Но через пару минут мое уединение прервали чужие шаги.

— Ризант, моё почтение. Рад видеть тебя в добром здравии.

— Взаимно, экселенс нор Эльдихсен, — произнес я. — Мне тоже доставляет удовольствие принимать вас в своем доме.

— Тоскуешь по Пеплу? — сочувственно осведомился аристократ, тоже разглядывая надгробные камни.

— Вроде того, экселенс. Если честно, то мне до сих пор не верится, что отец покинул нас.