Книга историй

Аракел любовно рисует образ католикоса Мовсеса Сюнеци (1629—1632), явившегося инициатором работ по восстановлению Эчмиадзина, который приложил много усилий для возрождения духовной жизни армянского народа. Очень тепло говорит автор и о продолжателях дела Мовсеса Сюнеци — Филиппосе Ахбакеци и Иакобе Джугаеци. Последние сделали все возможное, чтобы восстановить Эчмиадзин, бывший для армян того времени не только резиденцией католикоса, но также (и это самое главное) центром, где сосредоточивалась культурная и духовная жизнь народа, откуда распространялся свет учения по всем армянским областям и общинам,, нашедшим прибежище в других странах; Эчмиадзин, превратившийся в центр культурной и политической власти лишенного государственности народа.

Галерея портретов, представленных Аракелом Даврижеци, включает не только католикосов всех армян, но и персидского шаха Аббаса I, членов царствующего дома грузинских царств Кахетии и Картлии, героя освободительной борьбы грузинского народа Георгия Саакадзе и джалалиев, ученых-монахов, оставивших глубокий след в истории духовной жизни армянского народа, и малоизвестных «благочестивых и христолюбивых» ходжей, пожертвовавших деньги на восстановление храмов и иных строений; в скорбных, но светлых тонах нарисованы портреты новых армянских мучеников, идущих на смерть ради веры; автор не скупится на резкие слова, изображая «богомерзких» типов — вероотступников. Здесь армяне, грузины, персы, турки, евреи... Образы эти отличаются друг от друга. Одних Аракел лишь называет или описывает двумя-тремя штрихами, других характеризует более подробно.

Конечно, характеристики эти не всегда беспристрастны. Аракел Даврижеци, член монашеской братии Эчмиадзина, ревнитель национальной церкви, выступая в своей книге как апологет христианства армяно-григорианского толка, глубоко верящий в истинность этой религии и ее преимущества по сравнению с мусульманством, непрестанно подчеркивающий это обстоятельство, не мог относиться одинаково к мусульманскому властителю и христианскому ученому-вардапету. Субъективизм автора проявляется также в оценке движения джалалиев в Турции, их огульной отрицательной характеристике, а также и в несколько наивном объяснении причин, вызвавших восстание под руководством Георгия Саакадзе.

Однако следует отметить, что Даврижеци старается быть объективным в оценке событий и исторических деятелей. Питомец Эчмиадзина не жалеет темных красок, характеризуя тех католикосов, которые сыграли неблаговидную роль в истории армянского народа и умножили долги Эчмиадзинского престола, подчеркивает их пристрастие к мирским благам и корыстолюбие, беспощадно бичует их продажность, махинации и плутни, их раздоры из-за патриаршего сана. Мусульманские властители, угнетавшие армян и другие христианские народы, изображаются Аракелом в общем отрицательно, однако он не забывает упомянуть и о положительных сторонах их деятельности, особенно когда речь идет о действиях, объективно совпадающих с интересами народов.

Так, Аракел, ненавидевший мусульманских властителей, разделивших между собой его родину, терзавших армянский народ, охотно констатирует: «Все восточные и западные страны благословляют этих двух царей и восхищаются ими»— шахом Сефи и султаном Мурадом, заключившими мир на тридцать лет. И объясняет: «Ибо до заключения мира народы были беженцами и жили в укрытии, переносили грабежи и насилие, плен и убийство, голод и меч и наипаче бедный народ армянский» (стр. 438).

Горячо любя свой народ, сочувствуя бедам, которые бесконечной чередой обрушивались на него, историк в то же время бичует его недостатки. «Это правдивый и беспристрастный историк; он вовсе не стесняется и открыто показывает худшие стороны своих соплеменников»,— говорит о нем историк армянской литературы А. Заминян[19].

Главным героем «Книги историй» Аракела Даврижеци является народ. Какие бы события ни описывал автор, какой бы период или географические рамки он ни охватил, в первую очередь он видит народ, пишет о народе: о его страданиях и борьбе, о его надеждах и чаяниях, о его созидательном труде и подвиге.

И не только за армянский народ болеет Аракел; на страницах его «Книги историй» можно встретить порабощенных и угнетенных представителей и других народов: евреев и азербайджанцев, жителей Арагстана (Персидского Ирака) и Грузии... Он сочувствует христианам и мусульманам, гебрам и евреям, подвергающимся политическим и религиозным гонениям.

С особой симпатией говорит автор о ближайшем соседе армян — христианской Грузии, бывшей на протяжении многих веков соратницей Армении в ее борьбе за политическую и национальную независимость. Этой стране, ее истории, грузинскому народу и его тяжелой, неравной борьбе с Турцией и Ираном, освободительному движению, возглавленному Георгием Саакадзе, Аракел посвящает несколько глав своей «Книги историй» (гл. 9—12)[20].