Книга историй

Персы, по своему обыкновению, беспрепятственно входили в храм святой девы Рипсимэ и выходили из него. Часовня над могилой Рипсимэ была построена глубоко под землею, под главным алтарным возвышением, а алтарное возвышение было сверху возведено в главном хоране над часовней. Дверь или окно часовни не видел никто, так как они были скрыты, ибо строитель часовни и церкви мудро выполнил свою задачу, так что дверь часовни и дорога к ней оставались в стороне, в северном хоране церкви; по длине и ширине двери /181/ часовни обтесали большой неподвижный камень, который нельзя было сдвинуть [с места], и приделали к двери часовни как покрытие; и так мудро было задумано, что никто бы не догадался о существовании в том месте двери и [не понял бы], что камень — покрытие ее, а считали бы камень одним из камней возведенной стены. Никто из наших, из армян, не знал об этом: ни о часовне, ни о дверях ее. А франкские патеры при помощи своей книги нашли дверь часовни и приложили много трудов и усилий, чтобы открыть каменное покрытие, но не смогли. После долгих трудов, размышлений и соображений убедились в том, что открыть двери они не могут, тогда оставили двери часовни, поднялись на алтарное возвышение в главном хоране и столько рыли сверху перед возвышением и под нишей по обозначенному в их книге проходу к двери, навстречу ей, пока не пробили потолок прохода к двери и спустились вниз в проход, а затем долго трудились изнутри и извне, пока не сдвинули с места и не выбросили в северный хоран камень-крышку.

Потом они спустились в часовню над могилой, откатили прочь надгробный камень и начали копать могилу девы Рипсимэ, пока не добрались до раки, в которую были положены святые мощи Рипсимэ. Долго еще рыли, пока не сдвинули раку с мощами с прежнего места, из тайника. Потом вынесли раку, полную /182/ мощей, из часовни в большую церковь и хотели украсть мощи.

Попечением и милосердием Божьим и молитвами святого Лусаворича[147] в тот день и в тот же час двое каких-то епископов святого Эчмиадзина — один по имени Григор, другой — епископ Вардан — вышли на прогулку и, гуляя, дошли до храма святой Рипсимэ и настигли патеров в то время, когда те принесли раку с мощами в церковь и хотели похитить мощи. Епископы расспросили патеров о сути дела, и хотя те придумали что-то и пробормотали [в ответ], но [это была] бессмыслица. И епископы, пройдясь вокруг церкви и увидев все — дыру сверху, и дверь сбоку, и часовню, и отброшенный надгробный камень, и разворошенную могилу, возмущенные и разгневанные, пришли к патерам и затеяли с ними ссору, брань и драку, вплоть до того, что стали избивать друг друга и нанесли раны: патеры ударили по голове епископа Вардана и ранили его, ибо патеров было трое, а епископов — [лишь] двое. (Рубец и место ран он нынче показал и рассказал нам эту историю, которой он был очевидцем; да смилуется господь и отпустит ему грехи его.) Епископы тогда не позволили патерам взять хотя бы часть мощей; после борьбы и драки двое епископов отняли раку, полную мощей, и принесли [ее] в Эчмиадзин, а патеры тоже пришли с ними в Эчмиадзин.

Епископы поставили полную мощей /183/ раку посреди площади, члены же братии, а также селяне и даже сам католикос Мелкисет, прослышав [об этом], собрались вокруг. И кто из пришедших видел и слышал, восхищались и с удивлением говорили: «Мы, отцы наши и предки, рожденные и вскормленные здесь, все это время не знали даже об этом, а они — люди приезжие, да еще и чужаки, как они смогли найти [мощи] и совершить такое дело?» Епископы и монастырская братия в сильном гневе и ярости из-за происшедшего начали спор, бранились и дрались с патерами и надеялись на католикоса, дескать, он осудит и отомстит им. А тот, чей мысленный взор был подкуплен золотом, получив от патеров золотые монеты, не отомстил, а попустительствовал им и не беспокоился вовсе.

В то время у патеров была при себе старая торба из клеенки, т. е. из мушамбы. Ободренные лицеприятием католикоса, выступив вперед, они [подошли] к раке с мощами, открыли торбу, и один из патеров, обернув руку чистым белым платком и взяв мощи, положил их в торбу. Они хотели взять все мощи. Увидев это, епископы исполнились гнева и злобы и, напав на них, избили патеров, прогнали прочь и больше не дали им мощей. В раке [мощей] осталось [еще] много, голову патеры взяли, однако епископы отняли ее и положили в раку. Вышеупомянутый епископ Вардан рассказал, /184/ что, пока руки не коснулись мощей, мощи были белого цвета, но, когда к ним прикоснулись рукой, они пожелтели.