Книга историй

/ 489 / ГЛАВА 37 О землетрясении в городе Ване и его окрестных землях

И вот 2 апреля 1097 года армянского летосчисления (1648), в ночь с великой пятницы на великую субботу, когда ночь минула и наступило утро и уже служили утреннюю молитву, неожиданно грянул гром и [раздался] треск, а вслед за этим [началось] ужасное землетрясение — такое, какого никто из жителей всех этих гаваров никогда не видывал.

От этого землетрясения обвалилась ограда внутренней крепости города Вана от Тавризских ворот[410] до Игарской башни[411] и еще то там, то тут, во многих местах, обвалилась и обрушилась стена, а там, где не обрушилась, была повреждена так, что впоследствии пришлось разрушить всю [ограду] и возвести новую.

Церкви в городе Ване или были повреждены, или обрушились. Вовсе развалилась церковь во имя святого Саака, которая впоследствии [вновь] была сооружена ходжой Ахиджаном. Была повреждена церковь, называемая Эчмиадзином, /490/ и опять тот же ходжа Ахиджан восстановил ее, и лучше, чем первую. А в церкви святых Апостолов обвалилась кровля изнутри, восстановили ее ходжи Атомяны. Обрушился также купол церкви святого Погоса, который восстановил Геракенц Зирак. А из мечетей остались лишь мечеть Мустафа-паши и ее минарет, остальные мечети и их минареты все обвалились. Обвалился минарет мечети в вышгороде.

Разрушено было много домов, дворцов и строений, а под их развалинами осталось множество людей и животных. И так велико было [число] умерших, что их погружали на телеги и вывозили за черту города; не хватало могил, чтобы хоронить каждого в отдельности, [поэтому], вскопав землю, рыли большие ямы и, завернув в холстину по восемь или десять трупов, опускали их в яму и засыпали землей.

Дней восемь земля непрестанно колебалась, так что [люди] не могли жить в домах, а жили в шатрах в отдаленных местностях, ибо в течение тех восьми дней земля, подобно шлюпке на поверхности воды, без конца колебалась, а после этого она несколько успокоилась, и колебания бывали уже раз в четыре, пять и десять дней; так продолжалось, пока не кончился месяц июнь, и тогда земля милостью Божьей обрела устойчивость.

После первого землетрясения все, кто избежал смерти, пришли к себе домой и стали копать землю и вытаскивать из-под развалин вещи и людей. И хотя погибло бесчисленное множество [людей], много было и таких, кои попечением Божьим выжили, пока их не вытащили из-под развалин. Так что спустя десять-пятнадцать дней все еще вытаскивали из-под развалин живых людей.

/491/ И еще в дни этого землетрясения произошел случай, которому многие удивлялись: какой-то человек, бедный и нищий, армянин по происхождению и веры христианской, уроженец того же города Вана, еще до землетрясения вышел из города и отправился побираться в селение под названием Карапос. Было у этого человека двое сыновей, младшему было около десяти лет, [немногим] больше или меньше этого; эти двое мальчиков остались дома, а когда наступил вечер, они, по обыкновению, легли спать. В ночь же, когда произошло землетрясение, обвалился и их дом, а дети остались под развалинами. Отец их, отправившийся в селение Карапос, спал в чьем-то доме, и когда случилось землетрясение, свалилась балка и перебила ему ноги. По этой причине человек этот оставался в селении Карапос до [праздника] Вознесения, пока не зажили его сломанные ноги. Тогда он собрался, поехал в город и увидел, что дом его обвалился. Сам он и все остальные думали, что дети, оставшиеся дома, погибли. Он собрал несколько человек, привел их туда, те раскопали обломки и увидели живых детей и, восхищенные, воссылали хвалу богу, потому что после землетрясения прошло сорок четыре дня, в течение которых дети оставались под развалинами, и благоволением и милостью Божьей они вышли из-под них живыми. И все, кто слышал и видел это, были восхищены и диву давались. Молва об этом дошла до городского паши, который привел детей к себе и, расспросив, удостоверился во всем и, записав на бумагу этот случай, происшедший с детьми, сохранил у себя на память о чудесах /492/ Божьих. Когда детей спрашивали, мол, что вы ели, они показали немного хлебных крошек, мол, мы иногда ели это, а когда спрашивали о воде — показали посуду, где была квашеная свекла, мол, когда нам хотелось пить, мы ели это и утоляли [жажду], но мы не знали ни дня, ни ночи. И дети эти милостью всемогущего бога живы до сей поры.