Книга Израиля

И вот тут, на прорезавшемся первичном понимании того, как у палестинцев жизнь устроена, получил автор следующий шоковый опыт. В Удже. Деревня как деревня. Где-то в левой подмышке у Иерихона. Неподалёку от «Каср аль-Яхуд». То есть брода через реку Иордан, где её все переходили. И Иешуа Навин с евреями, брать этот самый Иерихон штурмом. И Илья-пророк. И Иисус из Назарета.

Теперь на этом святом для христиан и евреев месте – церкви и купальни для желающих принять крещение в той самой точке, где Иоанн Креститель совершил обряд над Иисусом. Обустроенные берега с уходящими в воду деревянными лестницами – и с иорданской стороны, и с израильской. Тучи туристов, паломников и торговцев сувенирами. Стоянки для автобусов. Туалеты. Всё как у людей.

В стороне – Иерихон с его археологическим парком и разваленным после интифады казино. Высшим достижением палестино-израильского «мирного процесса», которое держали на паях главный иерихонский балабос (на иврите это примерно тот же персонаж, что американский «босс» или отечественный «бабай») Джибриль Раджуб и, от Израиля, Йоси Гиноссар. Фигура очень и очень неоднозначная. Экс-начальник контрразведки, занимавшейся арабами, ШАБАК. Которые стоили друг друга.

Гиноссар, отправленный в своё время в отставку за то, что застрелил кого-то не того, отвечал за передачу израильских денег по «соглашению Осло» Арафату. И перечислял их на личные счета раиса даже в разгар интифады Аль-Аксы, которую тот начал, чтобы не выполнять обязательств завершить палестино-израильский конфликт к обозначенному в соглашениях сроку, истекавшему весной 1999 года. Впрочем, после того как в Израиле по этому поводу разразился жуткий скандал, он как-то очень скоропостижно помер. Сказано было, что от рака. Бывают такие странные совпадения. Но речь не о нём.

Так вот, как уже упоминал автор, на всхолмье недалеко от Иерихона стоит поселение Итав. Живут там русские евреи – из бывших субботников. Под холмом плантации финиковых пальм – высоченных, дающих редкого вкуса и размера финики «Маджуль». Линия безопасности вокруг поселения оборудована компьютерной системой защиты. Всё как у людей. А дорога к Итаву идёт от Иерихона как раз через Уджу, о которой опять же вскользь речь уже шла.

Полдеревни – арабы как арабы. Полдеревни – негры. Странно выглядит, вокруг не Африка. Хотя, как выяснилось из разговора с поселенцами, именно что Африка. Дети и внуки рабов из Судана, освобождённых только англичанами в 20-х. Все помнят, кто у кого был хозяином. И многие деньги с зарплаты бывшим хозяевам отдают. Не все деньги, и не каждый их отдаёт – всё-таки не Мавритания. Но отдают.

Девочка из «чёрной» половины деревни может забеременеть от мальчика из «белой». И если он ребёнка признает, тот будет расти как член его семьи. Но если наоборот… Обоих прирежут. Не исключение – норма. И вот тут вопрос: каким макаром эти люди, которые по статистике все как один палестинские арабы и равны в правах, кого-то будут выбирать и что-то вместе строить?

То есть понятно, кто этими выборами будет командовать и как они в конце концов пройдут. Но к демократии это имеет очень отдалённое отношение. И к строительству палестинской нации в борьбе с израильской оккупацией тоже. Отчего она, скорее всего, и не выковывается. Убери войну с евреями – и не останется ничего, что её объединяет.

Отсюда экзотический способ нейтрализации, который применяли израильтяне к палестинцам, подозреваемым в террористической активности. Если уровень доказательств не достигал нужного для принятия решения об их ликвидации, то их ловили, а потом выпускали. Жителей Газы – на Западном берегу реки Иордан. Жителей Западного берега – в Газе. Чужаки уничтожались местными в ста процентах случаев. И очень быстро – ни один и двух недель не прожил. Что иллюстрирует «палестинскую солидарность» более чем наглядно.

Что до палестинцев, которые готовы были сосуществовать с Израилем, то на протяжении двух с половиной десятилетий после заключения «соглашений Осло» они были практически полностью истреблены. Этот процесс был и остается для местного населения «борьбой с коллаборационистами». Жертвами её с начала первой интифады конца 80-х стали десятки тысяч тех, кто готов был строить палестинское государство рядом с Израилем, а не на его месте. Ещё больше их эмигрировало, спасая жизнь близких, когда к власти в Палестине пришёл Арафат.

Никто на палестинской, арабской и исламской улице, за исключением интеллектуалов-христиан вроде Джозефа Фары, авторов санкт-петербургской (по названию городка во Флориде, а не российского Санкт-Петербурга) декларации «секулярного ислама», и таких эмигрантских этноконфессиональных объединений, как «Татары за Израиль», не пытается обустроить пространство диалога и мирного сосуществования с Израилем в религиозной, информационной и идеологической сфере.