Книга кладбищ

— Я просто хотела убедиться, что ты настоящий. Мне долго казалось, что я тебя выдумала. А потом я какое-то время не помнила про тебя… Но, выходит, я ничего не выдумывала, ты живёшь по-настоящему, а не только в моей голове. Вот мы снова и встретились.

Ник улыбнулся.

— Ты раньше ходила в такой оранжевой курточке. Я с тех пор, как видел оранжевый цвет, всегда о тебе вспоминал. Правда, вряд ли та курточка у тебя сохранилась.

— Вряд ли, — согласилась Скарлетт. — Она мне теперь маловата.

— Ну да, — сказал Ник. — Точно.

— Мне пора домой, — сказала Скарлетт. — Может, я ещё зайду в выходные.

Затем, увидев выражение лица Ника, она добавила:

— Сегодня уже среда.

— Будет здорово.

Она повернулась, чтобы уйти, затем вспомнила и спросила:

— Слушай, а как мне тебя искать в следующий раз?

Ник ответил:

— Не беспокойся. Я сам тебя найду. Просто приходи одна, и я появлюсь.

Она кивнула и ушла.

Ник пошёл вверх по холму, к мавзолею Фробишеров. Он не стал заходить внутрь, а начал взбираться по стене мавзолея, держась за толстый плющ, и, наконец, подтянулся на каменную крышу, где сел и задумался, глядя на мир, шевелившийся далеко внизу. Он вспомнил, как Скарлетт его обняла, и как спокойно ему было в её объятьях, хоть это и длилось всего мгновенье. Затем подумал, что, должно быть, здорово бродить вместе, ничего не боясь, где-то за кладбищем, и как, вероятно, хорошо быть хозяином собственного маленького мира.

Скарлетт сказала, что чая не хочет, спасибо большое. Нет-нет, шоколадного печенья тоже. Мистер Фрост нахмурился.

— Дорогая, — сказал он, — ты выглядишь так, будто увидела привидение. Не то, чтобы это было удивительно на кладбище, всё-таки там это не такая уж неожиданность. У меня, ээ, была тётушка, которая утверждала, что в её попугая вселился чей-то дух. Это был ярко-красный ара. А тётушка моя была архитектором. Правда, подробностей я не знаю.

— Со мной всё в порядке, — сказала Скарлетт. — Просто устала немного за день.

— Давай я тебя подвезу домой. Не знаешь, что здесь написано? Последние полчаса бьюсь над ней, — он показал ей кальку с надгробия, лежавшую на столике. По краям её придавливали банки с вареньем. — Похоже на фамилию «Гладстон», как думаешь? Тогда это мог бы быть родственник премьер-министра. А больше вообще ничего не разобрать.

— Похоже на то, — сказала Скарлетт. — Я в субботу ещё раз посмотрю.

— Вероятно, твоя матушка тоже заглянет?

— Она сказала, что подвезёт меня сюда утром. Потом ей нужно в магазин, купить всё к ужину. Хочет приготовить жареного цыплёнка.

— Как ты полагаешь, — с надеждой спросил мистер Фрост, — а жареная картошка тоже будет?

— Определённо, да.

Мистер Фрост был в восторге. Затем сказал:

— Я надеюсь, что это удобно, и я её не обременяю…

— Да ей нравится, — честно сказала Скарлетт. — Спасибо вам, что подвозите меня домой.

— Я безмерно рад, что могу помочь, — сказал мистер Фрост. Они вместе спустились по лестнице высокого и узкого дома мистера Фроста в маленький вестибюль.

В Кракове, на холме Вавель, находится Пещера дракона. Это система пещер, названная так в честь дракона, который умер давным-давно. Эти пещеры очень любят туристы. Но под ними находятся другие пещеры, о которых туристы даже не подозревают. Они уходят глубоко под землю, и они обитаемы.

Сайлас шёл первым. За ним следовала серая громада мисс Люпеску, беззвучно переступая лапами. Вслед за ними шёл завёрнутый в бинты Кандар — ассирийская мумия с мощными орлиными крыльями и рубиновыми глазами. Он нёс поросёнка.

Сначала их было четверо, но они потеряли Гаруна в далёкой пещере. Как и все ифриты, он оказался слишком самонадеянным. Он вступил в пространство, охраняемое тремя отполированными бронзовыми зеркалами, и был поглощён вспышкой бронзового света. В один миг от него осталось лишь отражение, и он пропал из действительности. В зеркалах его огненные глаза были широко распахнуты, а губы двигались, как будто он кричал, чтобы все скорее уходили. Затем он исчез навсегда.

Сайлас, у которого не было проблем с зеркалами, прикрыл одно из них своим плащом, и обезвредил ловушку.

— Итак, — произнёс Сайлас, — мы остались втроём.

— Плюс поросёнок, — добавил Кандар.

— Зачем? — спросила мисс Люпеску, свесив волчий язык из волчьей пасти. — Зачем нам поросёнок?

— Он приносит удачу, — ответил Кандар.

Мисс Люпеску этот ответ не убедил, и она зарычала.

— Вот у Гаруна же не было поросёнка, — совершенно искренне сказал Кандар.

— Тихо, — прервал их Сайлас. — Они идут. Судя по звуку, их там много.

— Пусть идут, — прошептал Кандар.

Шерсть мисс Люпеску поднялась дыбом. Она ничего не сказала, но она была готова к схватке и лишь усилием воли удержалась, чтобы не откинуть голову и не завыть.

— Как здесь красиво, — сказала Скарлетт.

— Очень, — согласился Ник.

— Значит, всю твою семью убили? — сказала Скарлетт. — А известно, кто это сделал?

— Нет. По крайней мере, мне. Мой наставник говорит, что убийца всё ещё жив, а остальное обещал рассказать когда-нибудь потом.

— Когда?

— Когда я буду готов.

— Почему он не скажет сейчас? Боится, что ты прицепишь на пояс ствол и поскачешь мстить убийце своей семьи?