Книга Корешей

У Буцмана большой склад где трудятся свежие мигранты, которые еще не открыли в себе способностей к великому американскому бизнесу. Для покорных вновь прибывших искателей счастья в США даже термин есть «just off the boat» - только с парохода.

Хмурые от новых реалий и часовых поясов мигранты, копаются в электронных отбросах с надписями «под пресс» и «на переплавку». Они выискивают для Буцмана жемчуг и золотые самородки. Они ранят щупальца разбитыми стеклами айпадов. Старатели смущенно глотают ланч в перерыв и шепчутся, что когда-то сами станут мусорными крупье.Надобно только поработать над кредитной историей.

Когда я впервые попал туда — думал, что попал в сердце американской мечты. Я тогда электронику разную любил больше всего на свете. Игрушки возвращали в магазины пресыщенные калифорнийцы и большинство из них работало прямо из коробки, вернее из мусорной кучи.Молодые рабыни Буцмана стирали с гаджетов пыль и следы выделенных клиентом жидкостей, а после выставляли в онлайн магазин. Лайк нью. Дисплей модель. Бай ит нау.

Я взялся за дело с обычным энтузиазмом и быстро преуспел. В пендоской мифологии это называется селф-мейд-мэн. Освоив несколько видов самого дорогого товара, я наладил быстрый ремонт и повел правильную ценовую политику. Скажу вам без излишней скромности — на новой работе я всегда чрезвычайно лоялен к хозяевам, пока они открыто не начинают вытирать о меня ноги.

Когда я довел прибыли отдела до сорока тысяч долларов в неделю, Буцман поднял мне зарплату — на пятьдесят копеек в час. Теперь я постиг причины недовольства старых работников фермы Буцмана. Я воспользовался ситуацией с ловкостью политика. Школа краснодонского подполья. Мама меня взрастила на книге про Олега Кошевого. Еще была «Повесть о Зое и Шуре» - про девушку с церковнославянской фамилией - Зою Космодемьянскую. Книги научили меня как работать в тылу врага. Вскоре складской лабаз Буцмана превратился в мой теневой полигон. С двумя партнерами — из отдела айпадов и иксбоксов, мои мак буки превратились в королевские брильянты.

Завербовали миловидную молдаванку из отдела готовой продукции. Теперь мы ремонтировали и чистили товар за счет Буцмана, а вот выставляли уже в свой магазин. Озверели настолько, что иной раз даже отправляли товар клиентам за счет почтовой учетки Буцмана. И за всю эту радостную полную творческого заряда бизнес-деятельность, старина Буцман нам аккуратно начислял зарплату. Мы сильно подрезали его доход, но не убили — товар-то он покупал в буквальном смысле «на вес».

Денег снова стало неприлично много. Ловушка американской экономики в том, что и тратить ты начинаешь гораздо больше. Поэтому больше зарабатывать не имеет смысла. Все равно денег не будет. Деньги будут если во многом себе отказывать. Но, позвольте, позвольте, а нахуя же тогда вовсе работать?

Бизнес моделей вроде моего «Буцмана в Буцмане» со стопроцентной прибылью в США практически не существует. Разве только у драг-дилеров.

Драг-дилеры, собственно и сгубили мое предприятие. Ловушка американской мечты состоит в том, что наркотики — легальные и нелегальные составляют тут неотъемлемую часть экономики и культуры.

Когда молодой работник склада — бывший русский, вывезенный в младеченстве из Ростова чувачок по имени Джексон Чен принес нам с Дробертом порошки — мы их готовно занюхали.

Основой готовности моей вдыхать яды первой категории был целый ряд обстоятельств. Я писал очередной опус под названием «Шустрый». Хотя история была передо мной как скатерть самобранка вот уже почти год я никак не мог свернуть ей шею и подать к столу. Утром до работы писать я еще не умел, а после работы с компами меньше всего снова хотелось таращиться в монитор.

По выходным надо было проводить время с семьей и роман точил меня изнутри как злокачественная выхухоль. Порошки должны были скрасить заключение в складах Буцмана и придать силы писать утром и вечером. Я знал, что это не детский кокаин, а отрава на основе синтетического опиума. Опыты с опиумом у меня были в молодости и я подозревал, что времени у меня не больше месяца — потом придет жесткая подсадка. Беда в том, что фарма все эти годы не стояла на месте. Теперь подсадка происходит на третий раз — а иной раз в штопор ты скатываешься с первого.

В добавок ко всему я заметил, что у меня беременна жена. Считается, что это стресс для женщины, а для мужчины это совсем не стресс. Я видел как волшебно меняется тело жены, потому что это был мой второй ребенок. Сильно угнетал факт, что жена беременность тщательно скрывает. Отчего? Ребенок не мой? Или боится что я захочу его убить? Но разве я давал повод? Самым быстрым решением вопроса была вдохнуть еще порошков. Но тут начинал мучить вопрос — если ребенок мой, то не под порошками ли я его сделал?

С другой стороны под порошками хотелось только одного — еще порошков. Роман я забросил. Зачем ничтожный допамин от пары читательских комментариев, если я этот допамин могу покупать на вес?