Книга, которая начинается там, где чувственная женщина кончает

Но вернемся к американцам. Любой школьник может сказать вам, что наше сексуальное воспитание происходит от пуритан, которые утверждали, что бегут из Англии от угнетения, а беда их заключалась в том, что все, доставляющее людям наслаждение, они по религиозным соображениям объявляли дурным, плохим. И поскольку всем известно, что секс является высшим наслаждением, он первым был внесен в запретный список. Он не только дурен, но и грязен! Далее, поскольку чистота стоит ближе всего к божественности (подумайте-ка об этом как о прекрасном примере психологического извращения), то занятие сексом является как бы двойным грехом: это грязно, да еще доставляет наслаждение. А теперь позвольте спросить, как же может человек вести себя в кровати свободно, если он думает, что то, что он делает, грязно?

Это стало частью нашей культуры — отождествлять секс и грязь. Мы называем сексуальную шутку, порнографическую книгу или фильм грязной шуткой, грязной книгой, грязным фильмом. А ведь любой студент-психокибернетик может сказать вам: говоря так, будете так себя и чувствовать. Одним только этим словом мы создали целую цивилизацию одержимых страхом сексуальных преступников (и, поверьте мне, некоторая техника, которую я испытала на себе, совсем недалека от преступления).

И это не потому, что американские мужчины плохи. Из них получаются совсем неплохие мужья. Обычно они очень почтительны и редко теперь считают жену своей собственностью. Но в их подходе к сексу весьма мало радостного.

Эта преобладающая негативность отношения к сексу касается почти всех мужчин — начиная от самых верных, до конца верных мужей — до самых распутных донжуанов. Каждый из них на свой манер считает секс грязным, они просто разными путями приходят к одному и тому же. Телевизионный образец американского мужа думает о своей жене как о драгоценном камне, который нельзя запачкать ничем — даже собственными непристойными эротическими фантазиями. Для него секс — это супружеская обязанность, точно такая же, как вынести из дома мусор; и выполняется она с такой же деловитостью и полным отсутствием фантазии. Он никогда не забывает помыть руки после обоих этих дел. Он будет шокирован, если ему скажут заняться любовью среди белого дня или ночью при свете. Сексом надо заниматься в темноте, в безмолвии, втайне, и никогда, ни при каких обстоятельствах не следует говорить о нем в присутствии своей жены. Говорить о сексе можно только со своими соседями-мужьями. Их жены, видите ли, чисты, и всякая женщина, вызывающая похотливые мысли, очевидно, не годится, чтобы стать матерью.

На другой стороне американской «мужской монеты» находится так называемый «бабник». Обычно он находится на более высокой ступени социально-экономической лестницы, чем вышеупомянутая категория «хороших мужей». Он также отличается более высокой степенью лицемерия по отношению к женщинам. Это «мужик», исповедующий любовь к женщинам своей главной целью, проводящий большую часть своего времени и энергии в охоте за ними, овладевающий ими с такой частотой, какую позволяют ему его физические возможности, и разговаривающий о них с самоуверенностью профессионального лошадиного тренера. Чаще всего секс для него — это хобби. Вместо коллекционирования марок или монет он коллекционирует эротику. Его библиотека полна порнографии, а также работ Кинсея, Крафт-Эбинга, Джонсон и Мастерса. Он также очень хорошо разбирается в механических приспособлениях, как например, вибраторы различных форм и размеров, чудовищные дильдо (искусственный член). Его аптечка полна всяких масел и смазочных средств, а в ночном столике находится запас амилнитрата. Он страшно возбуждается при обсуждении мельчайших подробностей сексуальной встречи с женщиной, и если она хоть чуть-чуть эксцентрична, он уже считает ее суперсексуальной.

Такие мужчины любят также участвовать в групповом сексе, хотя их мутит при мысли о малейшем контакте с другим мужчиной. И это потому, что несмотря на свою кажущуюся либеральность, у них чувство сексуальной вины еще сильнее, чем у стереотипных мужей. Для такого мужчины женщины вообще не имеют никакой индивидуальности. Они просто одушевленные вагины, которые можно использовать, поэкспериментировать с ними и отбросить. Друзья у него только мужчины, и именно поэтому ему неприятна мысль о сексе с другим мужчиной. Мужчины чисты, женщины нет. Он МУЖИК, и его глубоко укоренившееся презрение к женщинам, вероятнее всего основанное на страхе, выражается у него в бесконечных происках все больших и лучших сексуальных переживаний.

Я вовсе не утверждаю, что эти два типа являются единственными. Это две крайности современной американской жизни, если говорить о любовниках. Женщина, вступившая в брак в одном случае или заведшая роман — в другом, никогда не будет иметь такую сексуальную жизнь, на которую имеет право каждое человеческое существо.