Книга лучшей российской мамы. Малыш от года до 5 лет

И вот наконец в пруду они увидели кого-то зеленого и квакающего. Это был лягушонок. Его-то и звали Фрог. А фамилия у него была Грин, что означало «зеленый».

Во второй главе сказки лягушонок признался, что он умеет делать что-то необыкновенное: swim, jump и даже dive. Как позже выяснилось, это он плавает, прыгает и ныряет. Вывод из первых двух глав может быть такой: The frog swims, jumps and dives.

Третью главу можно посвятить вопросу, какой из себя лягушонок. Пусть ребенок сам на русском языке подберет эпитеты: веселый, мокрый, скользкий, шустрый. Если вы не знаете некоторых слов, загляните в словарь.

Четвертую главу можно назвать «Что есть у лягушонка?». А есть у него голова, глазки, ротик, лапки, спинка, животик. Эти слова надо перевести на английский. Не давайте их все сразу, пусть про каждую часть тела будет особая история (на русском).

Следующие главы можно посвятить другим вопросам. Как лягушонок прыгает? Высоко? Далеко? Где он живет? Сколько у него лапок? Все это надо перевести на английский, многократно повторяя вышеуказанные действия и подсчеты на игрушке.

Такое совместное творчество поможет вашему малышу не только узнать много английских слов, но и усовершенствовать свой русский язык, а также приобрести новые знания о природе. В результате возникнет небольшой рассказик о лягушонке на английском, который ребенок надолго запомнит.

Все приемы, о которых я рассказала, можно с успехом применять не только при изучении английского, но и других иностранных языков.

Самостояшка

Традиции предков и современность

На Руси всегда было принято с малолетства вовлекать детей в трудовую деятельность. Ползать малыш начинал по полю, первые шаги делал, держась за печку. А уж когда прочно вставал на ножки, тут еще и младенец в доме появлялся. Дети рано становились самостоятельными, ведь им приходилось самим себя обслуживать и помогать взрослым.

Ранее вовлечение малышей в трудовую жизнь взрослых – характерная черта архаичных культур.

На Аляске двухлетние малыши носят в дом маленькие кувшины с водой, а трехлетний ребенок, если возникает необходимость, работает острым ножом или топором.

У ацтеков малыш начинал помогать старшим с 3 – 5 лет.

В современных европейских культурах дело обстоит совсем по-другому. Если дети и начинают работать, то значительно позже (в 9 – 10-летнем возрасте), да и то это обычно случается в сельской местности. Ну, разве дадим мы в руки трехлетнему малышу топор, пилу или нож? А ведь потребность и желание помогать нам в работе у наших малышей ничуть не меньше, чем у маленьких австралийцев или эскимосов. Конечно, иногда мы, уступая настойчивым просьбам ребенка, даем ему повозиться с посудой или пылесосом. Но разве это похоже на большой и серьезный труд, каким с ранних лет занимаются дети в архаичных культурах?