Книга магии

Байю проследила за его рукой и нахмурилась, так ничего и не сказав. Он, как никто, умел придать драматичности моменту. Но ведь он был ей как сын – великовозрастный, порой раздражающий сынок, – и она знала, что он вот-вот сообщит ей что-то важное.

– Когда ты в последний раз выходила на улицу? – спросил он.

– У меня куча работы, – ответила Байю. – Я очень занята. – И кстати, об улице – этим утром ее сад, пусть и огражденный стенами, безусловно, мог считаться «улицей».

– Знаешь, пожалуй, тебе лучше надеть что-нибудь поприличнее, потому что сейчас мы отправляемся на прогулку, – заявил он таким тоном, словно толкал речь в суде. – Потому что кое-кто продает эти жалкие подделки как творения Мастера Артефактора Байю.

* * *

Мессалина, как известно, была Матерью Всех Торгов, и на один из них отправились наши герои. Байю пробудила одно из старейших и наименее сложных среди ее уцелевших созданий, сороконожку Амброзию, собранную из позвоночника кобры, ребер хорька и кошачьего черепа. Ей удалось убедить Амброзию обвиться вокруг ее талии наподобие двойной петли пояса, и теперь ее топазовые глаза поблескивали у магини на животе, словно череп создания был поясной пряжкой. Она довольно уютно устроилась и смотрелась, по мнению женщины, определенно эффектно. Затем Байю закуталась в бледно-голубой плащ, призванный защитить ее от знойного солнца Мессалины, хотя оно беспокоило женщину намного меньше, чем голубоглазого северянина рядом с ней. Сама она была родом с юга, где солнце раскрашивало кожу аборигенов в черно-красный, как темное дерево, или в черно-синий, как камень, цвет, но забота о собственном удобстве – не порок.

Она подумала было о маскировке, но вряд ли кто-либо в Мессалине, ставшей ей второй родиной, не узнал бы за этой маскировкой Мастера Артефактора Байю. Здесь ее знали так же хорошо, как и саму Принцессу Магии, хотя лицо Байю и не мелькало на монетах. На самом деле она не представляла, что сможет найти в извилистых рыночных рядах множества торговых площадей какого-то мелкого палаточного торговца со связкой дешевых, весело поблескивающих оловянных мартышек на шесте, уверяющего покупателей, что их поставляет именно она. Ее творения продавались в частные коллекции, к тому же существовал список ожидания, в котором желающих сделать заказ хватило бы до вероятного конца даже ее длинной жизни, будь на то ее воля. Но в кармане ее лежала пригоршня фальшивых драгоценностей, и она не отказалась бы узнать, кто же изготовил их.

Наставница и бывший ученик вышли на улицу, встреченные разноголосым пением коричневых и черных птиц.

– Выглядит неубедительно, – заметила Байю. – Кто стал бы платить за такое создание? С, – тут она фыркнула, – маленькими оловянными рукавичками, представь? Зачем нужна обезьянка, которая и залезть-то никуда не сможет?

– Полагаю, так легче отгонять ее от карнизов. Кроме того, она выглядела немного лучше, пока я не снял с нее заклинание личины.

Мужчина смотрел прямо перед собой, не удостаивая окрестности даже мимолетным взглядом.

Она вздохнула. Ну конечно, снял. А ведь по этому заклинанию она могла бы определить почерк мага. А может быть, и нет; она ведь так и не смогла понять, где хвост, где голова – образно говоря – у заклинания, оживившего эту тварюшку. А это значило, что ее изготовитель, похоже, не был Магистром Мессалины, ведь здесь их осталось немного, и она была уверена, что знает их всех. Хотя маги ведь еще (и с устрашающей частотой) выпускают в мир учеников, а чем старше она становилась, тем сложнее ей стало отслеживать их всех.

Мысль о том, что это мог быть и не Магистр, приносила определенное облегчение. Легче будет решить дело, к тому же ей не хотелось думать, что кто-то из коллег унизился до подобного. Так же, как не хотелось думать о том, что маг, имеющий хоть каплю самоуважения, отпустит на вольные хлеба ученика, не способного сделать ничего лучшего.

– Ну… – словно защищаясь, Бразен разбил ее молчание. – Я хотел увидеть, что у нее внутри, чтобы иметь представление, о чем тебе рассказывать.

– Но разве люди не пошли бы ко мне с просьбой починить эти дешевки? Или, скорее всего, вернули бы их продавцу, чтобы это сделал он?

– И правда, – согласился Бразен, тряхнув головой, от чего его пепельная грива взметнулась и снова легла на плечи. Он принял смену темы как знак прощения. – А ты стала бы требовать от Магистра Мессалины исправления некачественной работы?

– О, возможно, – сказала Байю.

Бразен с усмешкой закатил глаза. И он бы, конечно, потребовал. Вот почему они были Магистрами, а не горожанами, одетыми в пестрые полосатые халаты из льна и шафрановые платья, спешащими уступить магам дорогу.

– И сколько, по твоему мнению, существует таких подделок? – с подозрением спросила она.

Он в ответ пожал плечами.

– Значит, они не просто наживаются на моем честном имени, – заключила Байю. – Они позорят его.