Книга Мирдада

Скажи лучше, скулящий и хнычащий трус. На лбу его написана измена. И все же, он ужасен в своей трусости и измене.

1-й: Взгляд его дик и бесстрашен.

2-й: Плаксиво и покорно его сердце. И все же, он устрашающ в своей покорности и слезах.

1-й: Могуч и упорен его ум.

2-й: Ленив и туп его слух. И все же, он опасен в своей лени и тупости.

1-й: Скоры и точны его руки.

2-й: Медлительны и нерешительны его ноги. И все же, страшна его медлительность и тревожна нерешительность.

1-й: Наш хлеб для его нервов будет что сталь. Наше вино для его крови будет что огонь.

2-й: Он забросает нас нашими же хлебными корзинами. Он разобьет о наши головы наши же винные кувшины.

1-й: Его вожделение к нашему хлебу и жажда нашего вина послужит ему колесницей в битве.

2-й: Из-за своего неутолимого голода и жажды он станет непобедимым, он поднимет восстание в нашем лагере.

1-й: Но колесничим ему будет Смерть.

2-й: И со Смертью-колесничим он станет бессмертен.

1-й: Но разве Смерть приведет его куда-нибудь, кроме Смерти?

2-й: Да, он так надоест Смерти своим непрестанным нытьем, что она, наконец, отведет его в страну Жизни.

1-й: Так что, Смерть предаст саму Смерть?

2-й: Нет, просто Жизнь поверит в Жизнь.

1-й: Мы раздразним его вкус самыми редкими и утонченными плодами.

2-й: И все же, он будет стремиться к плодам, которые не растут на нашем полюсе.

1-й: Мы будем соблазнять его зрение и обоняние самыми яркими и душистыми цветами.

2-й: И все же, его зрение и его обоняние будут искать иных цветов и благоуханий.

1-й: Мы увлечем его слух сладкими, манящими мелодиями.

2-й: И все же, он будет прислушиваться к иному хору.

1-й: Нам удастся поработить его с помощью страха.

2-й: Но от страха его защитит надежда.

1-й: Нам удастся подчинить его с помощью боли.

2-й: Но от боли его избавит вера.

1-й: Мы окутаем его сон загадочными сновидениями, а день заполним таинственными тенями.

2-й: Его Фантазия разрешит загадки и разгонит все тени.

1-й: Ну, тогда мы примем его к себе, как равного.

2-й: Если хочешь, принимай его к нам, но учти, что он против нас.

1-й: Но сможет ли он одновременно быть с нами и против нас?

2-й: Он — одинокий воин в поле. Его единственный противник — собственная тень. Убери тень, и битва кончена. Он с нами, если его тень впереди. Он против нас, если она позади.

1-й: А не держать ли нам его всегда спиной к Солнцу?

2-й: Но кто удержит Солнце всегда за его спиной?

1-й: Да, этот воин — загадка.

2-й: Даже тень его — загадка.

1-й: Привет одинокому рыцарю.

2-й: Привет одинокой тени.

1-й: Привет ему, когда он с нами.

2-й: Привет ему, когда он против нас.

1-й: Ныне и вовеки.

2-й: Здесь и повсюду.

Так молвили два архидемона на нижнем полюсе Вселенной при вневременном рождении Человека.

XV. Шамадам пытается Изгнать Мирдада из Ковчега. Учитель говорит об Оскорблении и о том, что Значит Быть Оскорбленным, а также о том, из Чего Состоит Мир Святого Понимания

Наронда: Едва Учитель закончил, как при входе в Гнездо Орла появилась грузная фигура Хозяина и, как показалось, перекрыла собой весь свет и воздух. В моей голове даже мелькнула мысль, что фигура у входа принадлежит ни кому иному, как одному из архидемонов, о которых только что рассказал Учитель.

Взор Хозяина извергал огонь. Его борода ощетинилась, когда он кинулся к Учителю и схватил его за плечи, очевидно, пытаясь вытолкать вон.

Шамадам: Вот я и услышал, какую мерзкую блевотину извергает твой подлый ум. Рот твой просто брызжет ядом. Ты — рассадник заразы. Как Хозяин Ковчега я приказываю тебе немедленно убраться прочь.

Наронда: Учитель, хотя и имел хрупкое сложение, выдержал напор Хозяина с такой легкостью, как будто он был гигантом, а Шамадам всего лишь ребенком. Его самообладание, когда он взглянул на Шамадама и заговорил с ним, было поразительным.

МИРДАД: Приказать изгнать имеет власть только тот, кто может приказать принять. Разве ты, Шамадам, приказывал принять меня?

Шамадам: Тогда мое сердце было тронуто твоим несчастным видом, и я позволил тебе остаться.

МИРДАД: Нет, Шамадам, это моя любовь была тронута твоим несчастным видом. И вот, я — здесь, и моя любовь со мной. Но ты, увы, ни здесь, ни там. Только твоя тень шляется туда-сюда. А я пришел, чтобы собрать все тени и сжечь их в Солнце.

Шамадам: Я был Хозяином Ковчега задолго до того, как твое дыхание начало отравлять атмосферу. Как только может твой подлый язык утверждать, что я не здесь?

МИРДАД: Я был до того, как стали эти горы. И я еще долго буду после того, как они обратятся в пыль.

Я сам — Ковчег, алтарь и огонь. И если ты не укроешься во мне, то станешь добычей бури. Если только ты не пожертвуешь собой предо мной, то будешь беззащитен перед всепроникающими ударами бесчисленных ножей палачей Смерти. Если ты не сгоришь в моем любовном огне, то станешь топливом в мучительном пламени Ада.