Читаем Книга мучеников полностью

"Из своей камеры я слышал, как одна мать успокаивала свою пятилетнюю дочь, которую звали Сиао-Мей. Ее арестовали вместе с ребенком, потому что она протестовала против ареста их епископа. Все заключенные были возмущены, видя страдания малышки. Даже директор тюрьмы сказал матери- "Тебе что, не жалко своей дочери? Тебе нужно заявить о своем отречении от христианства и больше не ходить в церковь. Тогда ты и твой ребенок получите свободу".

В отчаянии женщина согласилась и была освобождена. Через две недели она должна была провозгласить со сцены перед десятью тысячами народа: "Я больше не христианка". Когда они возвращались домой, Сиао-Мей, ее дочь, стоящая рядом с матерью, во время отречения от своей веры, сказала: "Мама, сегодня Иисус не радуется за тебя".

Мать объяснила: "Ты плакала в тюрьме Я должна была сказать это из-за любви к тебе".

Сиао-Мей ответила: "Я обещаю тебе, если мы снова пойдем в тюрьму за Иисуса, я больше не буду плакать".

Мать побежала назад к директору тюрьмы и сказала ему: "Вы убедили меня сказать неправильные вещи ради спасения моей дочери, но она оказалась более смелой, чем я".

Обе снова оказались в тюрьме. Но Сиао-Мей больше не плакала".

Ливан, 1991 г.

Мари Кхури было 17 лет, когда в Деймур, ее деревню в Ливане, ворвались мусульманские фанатики, которые намеревались силой обратить каждого в ислам. Ей и ее родителям был предоставлен выбор: стать мусульманами либо быть расстрелянными.

Мари знала, что у Иисуса был подобный выбор: отказаться от Самого Себя как Сына Божия и Спасителя мира или же быть распятым. Поэтому она ответила: "Я была крещена как христианка и ко мне пришло Его слово: "Не отрекайся от своей веры". Я буду Ему послушна. Стреляйте". Мусульмане, которые перед этим застрелили ее мать и отца, выстрелили в нее.

Спустя два дня из Красного Креста приехали в их деревню. Они обнаружили Мари и ее семью на месте их расстрела, но она только одна выжила. Она была парализована, так как пуля задела спинной мозг. Ее парализованные руки были вытянуты и слегка согнуты в локтях, напоминая Христа во время Его распятия.

Вначале Мари была подавлена, не зная, что ей дальше делать. Затем Господь проговорил к ней, и она узнала, что должна сделать со своей жизнью. "У каждого есть призвание,- сказала она,- я никогда не смогу выйти замуж или исполнять физическую работу. Поэтому я отдаю свою жизнь за мусульман, таких, как те, которые перерезали горло моего отца, закололи мою мать, проклиная ее, и пытались убить меня. Моя жизнь будет молитвой за них".

Китай, 1991 г.

Нген До Ман была китайской евангелисткой, которая в течение трех лет привела более 200 душ ко Христу. Ее дочь говорила о ней, что ее любимое место из Библии записано в книге Иисуса Навина 24:15: "Если же не угодно вам служить Господу, то изберите себе ныне, кому служить, богам ли, которым служили отцы ваши, бывшие за рекою, или богам Аморреев, в земле которых живете; а я и дом мой будем служить Господу". 26 января, когда Нген До Ман направлялась в дом молитвы, чтобы поделиться Евангелием, к ней пристали несколько яростных противников христианства и ударили ножом тринадцать раз. Она тотчас умерла.

Нигерия, 1992 г.

В Кадуне и во многих других местах мусульманские толпы яростно выступили против христиан, убивая и сжигая их. Тако Данио, Муса Бакут и его сыновья Бава и Бидже, Джон Уэсли, а также 300 человек мирян были убиты. Перед тем, как убить старейшину Данио, мусульмане выкололи ему глаза и разрезали рот до подбородка. Также они разрезали и рот Бидже. Это было наказанием для них за то, что они своими устами проповедовали Христианское Евангелие. Церковь пастора Данио и двадцать пять христиан были сожжены.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Святость и святые в русской духовной культуре. Том II. Три века христианства на Руси (XII–XIV вв.)
Святость и святые в русской духовной культуре. Том II. Три века христианства на Руси (XII–XIV вв.)

Книга посвящена исследованию святости в русской духовной культуре. Данный том охватывает три века — XII–XIV, от последних десятилетий перед монголо–татарским нашествием до победы на Куликовом поле, от предельного раздробления Руси на уделы до века собирания земель Северо–Восточной Руси вокруг Москвы. В этом историческом отрезке многое складывается совсем по–иному, чем в первом веке христианства на Руси. Но и внутри этого периода нет единства, как видно из широкого историко–панорамного обзора эпохи. Святость в это время воплощается в основном в двух типах — святых благоверных князьях и святителях. Наиболее диагностически важные фигуры, рассматриваемые в этом томе, — два парадоксальных (хотя и по–разному) святых — «чужой свой» Антоний Римлянин и «святой еретик» Авраамий Смоленский, относящиеся к до татарскому времени, епископ Владимирский Серапион, свидетель разгрома Руси, сформулировавший идею покаяния за грехи, окормитель духовного стада в страшное лихолетье, и, наконец и прежде всего, величайший русский святой, служитель пресвятой Троицы во имя того духа согласия, который одолевает «ненавистную раздельность мира», преподобный Сергий Радонежский. Им отмечена высшая точка святости, достигнутая на Руси.

Владимир Николаевич Топоров

Религия, религиозная литература / Христианство / Эзотерика
Против Маркиона в пяти книгах
Против Маркиона в пяти книгах

В своих произведениях первый латинский христианский автор Квинт Септимий Флоренс Тертуллиан (150/170-220/240) сражается с язычниками, еретиками и человеческим несовершенством. В предлагаемом читателям трактате он обрушивается на гностика Маркиона, увидевшего принципиальное различие между Ветхим и Новым Заветами и разработавшего учение о суровом Боге первого и добром Боге второго. Сочинение «Против Маркиона» — это и опровержение гностического дуализма, и теодицея Творца, и доказательство органической связи между Ветхим и Новым Заветами, и истолкование огромного количества библейских текстов. Пять книг этого трактата содержат в себе практически все основные положения христианства и служат своеобразным учебником по сектоведению и по Священному Писанию обоих Заветов. Тертуллиан защищает здесь, кроме прочего, истинность воплощения, страдания, смерти предсказанного ветхозаветными пророками Спасителя и отстаивает воскресение мертвых. Страстность Квинта Септимия, его убежденность в своей правоте и стремление любой ценой отвратить читателей от опасного заблуждения внушают уважение и заставляют задуматься, не ослабел ли в людях за последние 18 веков огонь живой веры, не овладели ли нами равнодушие и конформизм, гордо именуемые толерантностью.Для всех интересующихся церковно-исторической наукой, богословием и античной культурой.

Квинт Септимий Флоренс Тертуллиан , Квинт Септимий Флорент Тертуллиан

Православие / Христианство / Религия / Эзотерика