Книга о Боге

Конечно же мне следовало обратить на это внимание! Проводив Родительницу, я вдруг понял, что она имела в виду, и буквально остолбенел. 9 октября прошлого года я впервые встретился с Родительницей и она рассказала мне о Боге-Родителе — тот день для меня значил то же, что день божественного наития для Мики Накаяма. И с того дня вплоть до сегодняшнего, то есть в течение примерно девяти месяцев, живосущая Родительница, можно сказать, не отходила от меня ни на шаг, она не только рассказывала мне о Боге-Родителе, но и всячески подстегивала меня, заставляя продолжать работу: иногда подбадривала, иногда осыпала похвалами, иногда бранила. Все эти месяцы она, не отпуская меня ни на шаг из дома, постоянно торопила меня, заставляя работать над книгой и в те часы, когда я прерывался, чтобы поесть, и в те, когда она рассказывала мне о Боге. «Пиши!» — постоянно твердила она. И я каждый день садился за письменный стол и брал в руки ручку. Иногда мне делалось страшно: если и дальше так пойдет, я просто умру.

И вот она говорит, что я очистил свою душу от двадцати одного слоя пыли и готов начать новую жизнь… Не значит ли это, что, согласно замыслу Бога, тот срок духовного совершенствования, который для Мики Накаяма был равен тридцати шести годам, для меня обернулся девятью месяцами? Пожалуй, это так, и тому есть доказательство: Бог-Родитель делал все, чтобы вдохнуть в меня силы, время от времени он сам являлся мне и говорил со мной, более того, он призвал ко мне Иисуса, которому я поклонялся в юности, и Будду. Это великая милость с его стороны, а я ничего не понял. Каким же я был дураком! А к тому моменту, когда я дописал свою книгу, я не мог разогнуть спину, еле волочил ноги, без палки был не в состоянии выйти даже в сад, и что же? Теперь у меня отменный аппетит, я прекрасно сплю и чувствую себя совершенно здоровым. Не потому ли, что Бог посчитал удовлетворительным состояние моей души, очистившейся от двадцати одного слоя пыли?..

Осознав это, я устыдился и возблагодарил Родительницу, ведь бранные слова, которыми она осыпала меня все это время: лентяй, забывчивый, беспамятный, гулена — были для меня все равно что легкие удары хлыста, нанесенные любящей рукой…

Когда же я вспомнил о том, как обрадовались и Бог-Родитель, и живосущая Родительница, узнав о том, что моя книга «Улыбка Бога» вышла и поступила в продажу, мне стало мучительно стыдно. Ведь я не выполнил слишком многого из того, о чем просил меня Бог-Родитель. К примеру, не написал ни слова о своей благодарности родителям, хотя Он до последнего постоянно напоминал мне об этом…

Дня два или три у меня все валилось из рук. На третий день к вечеру ко мне в кабинет внезапно заявился уже известный вам Дзиро Мори.

— Ну что, вышла наконец твоя долгожданная книга, — бесцеремонно обратился он ко мне. — Я, конечно, тут же ее прочел.

Я молча смотрел на него.

— Помнится, ты собирался начать книгу с диалога между дряхлеющей дзельквой и поэтом? Хорошо, что потом ты все переиначил. Во-первых, эта книга могла быть написана только тобой, и никем иным. Прекрасно передано, как несчастный сирота, выросший в хворого и неверующего мужчину, смог дожить до девяноста лет благодаря милосердной любви Бога-Родителя, все эти годы не выпускавшего из объятий возлюбленное чадо свое. Одновременно читателей подталкивают к мысли, что точно так же и все они могут рассчитывать на поддержку и любовь Великого Бога-Родителя… Описания всяких невероятных с точки зрения здравого смысла явлений, вроде говорящих деревьев и гласа, взывающего с небес, возможно, благодаря твоему девяностолетнему опыту и особому дару слова, не производят впечатления чего-то исключительного, они воспринимаются вполне естественно и сразу же находят отклик в сердце, ну просто прекрасно! Да, это точно книга о вере, тут не может быть никаких сомнений!

— Вот как… Боюсь, что ты просто прослушал много кассет с более поздними записями живосущей Родительницы, в результате у тебя сложилось определенное представление о вере, которое и помогло тебе ориентироваться в книге. Меня беспокоит скорее литературная сторона.

— Литературная? Ну, во-первых, меня потрясло, с какой молодой энергией все это написано. Там много фактов, о которых ты уже писал раньше, но на это просто не обращаешь внимания, я так увлекся, просто оторваться не мог… Словом, и с литературной точки зрения книга замечательная. Причем прекрасен не только стиль, но и композиция… Так что можешь не волноваться.

— Когда так говоришь ты, от кого обычно доброго слова не дождешься, я, наоборот, начинаю бояться каких-нибудь подвохов…

— Глупо об этом спрашивать, но все же спрошу… Ведь ты описываешь реальные события, не вымышленные?

— Разумеется. Это-то и лишает меня уверенности. Ведь, когда, приступая к воплощению своего замысла, ты вынужден основываться только на фактах, заранее отказываясь от всякого вымысла, невольно чувствуешь себя слишком скованным…