Книга о Боге

После разговора с сыном я вернулся в свою комнату и, увидев там фотографию Ёсико, разрыдался. Мы прожили с ней сорок с лишним лет, а я никогда не говорил ей о своей любви. И при этом не слышал от нее ни слова жалобы, ни слова упрека… Как же она, бедная, страдала! Я попробовал разобраться, почему все так сложилось в нашей жизни, и понял, что во всем виноват я сам: я был бесчувственным сухарем, высокомерным болваном. Почему-то мне нравилось считать, что я выше всяких житейских дел. Я был вполне доволен собой, но сердце мое окаменело. В конце концов мне удалось снова стать человеком, но Ёсико так и не увидела этого. Проживи она хотя бы на год дольше, как бы она радовалась! Пока я терзался, мучимый раскаянием, мне вдруг показалось, что я слышу голос Ёсико: «Я и так радуюсь, не мучь себя понапрасну! Я знаю, что ты стал наконец человеком, и очень этому рада. Жаль только, что тебе не удалось избавиться от своего упрямства, ведь ты никогда не заговариваешь ни с кем первый — ни с сыном, ни с невесткой, ни с внуком… Раз уж ты поверил в существование великого Бога-Родителя и стал человеком, обрети душевную простоту, беззаботность, наслаждайся каждым прожитым днем и будь счастлив…»

Я и в самом деле никогда не обращался к своим домашним первый, но, начиная со следующего же дня, стал желать им доброго утра. Даже внуку, не говоря уже о сыне с невесткой… При этом я вовсе не рассчитывал на какой-то результат, но спустя какое-то время невестка, улыбаясь, сказала: «Знаете, мы совсем перестали вас стесняться и чувствуем себя так легко!»

Внук мой учится в пятом классе начальной школы, несколько дней назад невестка ходила в школу на родительское собрание, и классный руководитель, который уже два года ведет их класс, сказал ей, что в последнее время ребенок очень изменился. Молчаливый и пассивный раньше, он в конце четвертого класса вдруг сделался активным и предприимчивым, учиться тоже стал гораздо лучше и теперь — один из первых учеников в классе. Учитель спросил, не догадывается ли она, что могло послужить причиной подобных изменений. Невестка не только что догадывалась, она знала наверняка, но, побоявшись, что учитель не поймет ее, обманула его, сказав, что ребенку просто перестали делать дома замечания…

Вот вам и решение проблемы слова. В результате я и мои домашние стали жить в радости, той идеальной жизнью, какую предначертал для нас Бог-Родитель. Мы живем счастливо, наслаждаясь каждым днем. И все это благодаря вам, — важно добавил Каваиси.

«Как же так, — подумал я не без некоторой досады, — ведь госпожа Родительница призвала меня к тому, чтобы я первым заговаривал с людьми, всего несколько дней назад!» Потом, желая придать разговору более непринужденный характер, улыбнулся и спросил:

— Послушай-ка, может, ты все-таки признаешься наконец? Откроешь тайну своего псевдонима? И не надо мне всяких там ОО, скажи членораздельно, под каким именем ты публиковался?

— Я уже говорил вам, что, поскольку все эти статейки писал не Макото Каваиси, это не мой псевдоним и не моя тайна. Прошу меня извинить.

— Но ведь на самом деле ручку держал в руке ты?

— Мне трудно ответить на этот вопрос. Как бы это объяснить попроще… Внутри меня, человека по имени Макото Каваиси, жил каменный истукан по имени ОО, он-то и писал эти статьи. Но поскольку теперь этот истукан исчез, автор статей тоже прекратил свое существование…

— Ну и что же, получается, это вовсе не твой двойник? Иначе вряд ли ты столь пренебрежительно именовал бы его каменным истуканом…

— Двойник?

— Да. Разве ты не слышал о теории двойников Алена? Я тебе никогда о ней не рассказывал?

— Нет, я ничего об этом не знаю.

— Вот как? Когда-нибудь расскажу… Впрочем, вот вкратце основные положения этой теории: любой достаточно разумный для того, чтобы анализировать собственные действия, человек в какой-то момент осознает: внутри него существует какое-то не видимое ему существо, как бы его второе «я». Это «я» оценивает действия человека, дает ему советы, вдохновляет его на те или иные поступки. Счастлив тот, кто может прожить жизнь, постоянно ощущая поддержку этого второго «я»… Не помню точно, когда именно, но уже довольно давно я с удивлением обнаружил, что часто слышу чей-то голос. Он то нашептывает мне что-нибудь в ухо, то звучит внутри меня, предостерегая или подбадривая… Когда я учился в средней школе, на занятиях этики мне объяснили, что это голос моей совести, и с того времени я стал внимательнее прислушиваться к нему… А на третьем курсе Первого лицея я прочел книгу Алена о двойниках и понял: то, что я раньше считал совестью, — это некая вполне обособленная личность, еще один «я». И я долго пребывал в уверенности, что мне предстоит прожить жизнь бок о бок с этим незримым индивидуумом… А когда мне исполнилось шестьдесят пять, этот мой двойник вдруг заявил, что его зовут Дзиро Мори, и стал навязывать мне свое мнение по самым разным вопросам.