Книга о Человеке

— Поразительно, что вы, такой болезненный, такой слабый здоровьем, не умерли и смогли дожить до девяноста четырех лет, более того, вы не только здоровы и перестали принимать лекарства, но и каждый год пишете по новому роману, великолепно исполняя то, что и молодому писателю не под силу. Все это не иначе как благодаря силе Великой Природы. Эта сила Великой Природы и есть единый Бог, и моя мать, всю жизнь, как ревностная католичка, верила в этого Бога, благодаря чему в свои девяносто семь она здорова, удачно выдала замуж ту девушку, что стала ей вместо дочери, и живет с ней счастливо. Я говорю жене, что и мы счастливы в семейной жизни благодаря Богу, и благодарю Его, но… Может быть, я думаю так, потому что мне скоро шестьдесят?..

Так шутливо он говорил о своих заветных мыслях.

Я вернулся к письменному столу, но никак не мог притронуться к шариковой ручке.

За свою жизнь я трижды был сватом. И все три раза сразу после войны, в эпоху экономических трудностей. Впервые — на второй год после окончания войны был сватом на студенческой свадьбе. Во второй раз — у супругов Д., в третий раз женихом был родственник, и попросили меня об этом обе семьи, по какому случаю даже жена сшила себе новое кимоно с фамильными гербами и участвовала со мной в церемонии.

Во всех трех случаях я с пристрастием выспрашивал и у жениха и у невесты об их вере, убеждениях и воле относительно брака, но собственно в обязанностях свата — устраивать брак — не участвовал и всего лишь выполнял роль Пьеро на увеселении под названием свадьба.

И только усердно молился, чтобы молодожены были здоровы и жили вместе долго и счастливо. Особенно это касалось первого, студенческого брака, поскольку я знал, что и у жениха и у невесты слабое здоровье…

С тех пор прошло несколько десятков лет. Великая Природа одобрила убеждения, веру и волю молодоженов, защитила их и облагодетельствовала, поэтому все три пары здоровы и ведут счастливую семейную жизнь. Первый жених стал главой перворазрядной японской компании, и два других также с успехом возглавляют компании.

В связи с этим я всякий раз, когда думаю о них, радуюсь и мысленно обращаюсь к ним с благодарностью, но одновременно склоняю голову перед великой милостью Великой Природы.

Ибо три эти супружеские пары на своем примере подтверждают: если, возжелав чего-либо, проявить волю и, несмотря ни на какие препятствия, осуществить свое желание, приложив к этому усилия, Великая Природа всегда придет на помощь, как родитель к своим возлюбленным чадам.

И все же в последнее время я постоянно слышу разговоры о разводах среди молодежи. Сын моих родственников, не прошло и года после женитьбы, разошелся с женой, и я знаю еще четыре недавних случая, когда развелись дети моих старых друзей. Может быть, у молодежи изменились взгляды на брак? Но не объясняется ли это малодушием, неспособностью осуществить свою волю, ведь, когда они заключают брак, наверняка собираются жить вместе до конца своих дней?

Если так, то и в работе они вряд ли смогут осуществить свою волю. В этом случае, как бы ни помогала Великая Природа своим возлюбленным чадам, ее усилия останутся тщетны. Вот что меня печалит и тревожит…

Глава десятая

Не всем ли людям свойственно с возрастом, оглядываясь на свою жизнь, вспоминать периоды, про которые они могут сказать: вот тогда я был по-настоящему счастлив!

Для меня это почти пять месяцев жизни во Франции, когда в 1925 году я отправился туда учиться и попал в Париж.

В то время самолеты еще не летали, в Европу можно было добраться только на пароходе, а путь от Кобе до Марселя занимал сорок пять дней.

Приходилось переплывать бурный Индийский океан, поэтому очень важно было выбрать подходящий сезон для такого путешествия.

Как бы там ни было, мы с женой почти без приключений благополучно добрались до Парижа. В посольстве на дипломатической службе состоял А., мой одноклассник по Первому лицею, он забронировал нам номера в первоклассном отеле на Елисейских Полях недалеко от посольства, так что мы смогли сразу, без всяких мытарств разместиться там.

Было начало июля, ужин подавали в саду при гостинице под сенью деревьев. До девяти часов было светло, ужинать в саду казалось ни с чем не сравнимым удовольствием, мы были счастливы. Поскольку столы были рассчитаны на четырех человек, с нами всегда сидел один японец в неизменно строгом костюме. Он был капитан первого ранга.

Прибыв в Париж, я, следуя совету друга из посольства, перво-наперво нанес необходимые визиты. Дело в том, что перед нашим отъездом мой тесть представил меня министру иностранных дел X., его однокашнику по Токийскому университету, и тот, подробно проинструктировав меня, как вести себя во время учебы, дал мне три рекомендательных письма, в том числе предназначенное послу. Я не собирался воспользоваться этими письмами, считая, что для студента в Париже излишне обращаться к таким важным персонам, но по настоянию А. все-таки нанес визиты вежливости этим сановникам.