Книга о красивой жизни. Небольшая советская энциклопедия

Кахетинское вино — одно из древнейших и возникло, скорей всего, самостоятельно, независимо от греческой и крымской культур виноделия. Ясон, пришедший в Колхиду за тайной технологии мытья золотого речного песка, за Золотым Руном, если честно, забыл зачем, собственно, пришел сюда со своими друзьями. Он выпил кахетинского вина и увидел Медею. Именно ее и немного вина он привез из дальнего похода. Греки так и не научились мыть речное золото, Медея наводнила Элладу чарами, несчастьями и трагедиями, а вино было безнадежно выпито, даже без попытки воспроизвести его.

«Саперави», что значит «красильщик», — знаменитое кахетинское вино, ныне широко распространенное не только в Грузии, но и во всем Закавказье, в Крыму, в Молдове, на Северном Кавказе. Несмотря на капризность и подверженность болезням, прежде всего филлоксере, его упорно и терпеливо выращивают вне Грузии. Это одно из лучших купажных вин, на базе которого производятся и знаменитые вина «Пуркарь», и крымские легендарные кагоры, и прасковейские, и сладостные узбекские, и еще многое, многое другое.

И каждый грузин, делая свое домашнее вино, непременно покупает к своим восьмистам-девятистам литрам вина еще десять-двадцать литров настоящего «Саперави» и примешивает драгоценную добавку, делая этой маленькой толикой свое домашнее благородным и незабвенным «Саперави», только немного, совсем немного, почти незаметно разбавленным. «Саперави», будучи поистине драгоценным вином, редко присутствует само по себе — оно хорошо смешивается с другими винами, особенно с «Изабеллой» и болгарской «Гымзой» (или «Гамзой»? — говорят и пишут и так, и так): будучи в меньшинстве, оно перебивает любой другой виноматериал и становится лидером, отчетливым и легко узнаваемым. Вы легко распознаете его в «Кахетинском» и в «Ахашени», в «Киндзмараули», в «Хванчкаре» и в «Оджалеши»…

«Саперави» можно купить почти на каждом углу нашей планеты — и в Москве, и в Сан-Франциско, и даже на Аляске — это очень популярное вино.

Подлинное «Саперави» не купишь даже в Грузии.

«Саперави» относится к числу вин-долгожителей, впрочем, как и грузины. В отличие от всех остальных сухих вин, живущих обычно 15–20 лет, саперави живет до пятидесяти. Однако идеальным считается «Саперави» в возрасте 10–12 лет, когда оно заметно мужает и твердеет, становится густым и тягучим.

Именно в этом возрасте оно поставляется в грузинскую патриархию, в подвалы самых знаменитых людей Грузии, поступает на экспорт во французские и другие винные коллекции мира. Многими, и не только в Грузии, это вино признается как лучшее в мире.

Оно целебно. Оно чудодейственно целебно от ран, отравлений, заражений, поражений крови и внутренних органов.

Оно необычно на вкус — невероятно терпкое, оно вяжет небо и не пьется — вливается: в тело и в душу, оно странно пьянит, превращая человека в героя и мудреца, в прорицателя, ясно видящего и прошлое, и будущее, и поземку и мглу настоящего. Оно выпускает нашу душу на простор в свободный полет. Оно, тяжелое и густое, делает нас космически невесомыми и вселенски справедливыми. Оно — символ и сгусток Добра.

Как всякое красное вино, как всякое очень темное красное сухое вино, «Саперави» надо пить ночью, чем темней, тем лучше. А закуска к нему традиционная и очень простая — зелень, фаршированные баклажаны, горячий сулугуни, лаваш, хачапури, жареная на вертеле баранина или хорошо поджаренный цыпленок. Главное же в ритуале пития «саперави» — песня горцев и тонкая, задушевная беседа.

Отрава

По основной своей природной компоненте этот напиток близок к вермуту, по происхождению — к джину-и-тонику, по духовному содержанию к Дьяволу.

Как и вермут, абсент содержит в себе полынь. Однако к полыни здесь добавлен анис (иногда аир, мята, фенхель, лакрица, дягиль и другие травы), отчего пахнет абсент как невинные капли датского короля, детское средство от простуды. Коварный абсент, за счет полыни, содержит в себе туйон — сильный галлюциноген и наркотик, привыкание к которому происходит чрезвычайно быстро. Абсент — это не просто крепкоалкогольный напиток — в нем спирт и травы вступают в несокрушимый и зловещий сплав. Недаром в XIX веке алкоголиков называли абсентистами.

Если смесь джина и тоника возникла в английской оккупационной армии в Индии как антималярийное средство (строго говоря, антималярийными свойствами обладает только хинин, который заставить пить солдат врачи могли лишь вместе с джином), то таким же средством во французской колониальной армии был абсент, изобретенный в 1792 году неким доктором Пьером Ординьером.