Книга о потерянном времени

Подобный баланс был достоин восхищения, однако возник вопрос: откуда же столько стресса? Побеседовав с Райли, я узнала, что, по его ощущениям, рабочие проекты занимали бесконечно много времени. Сыновья постоянно его отвлекали (отсюда записи вроде «разная работа, дети, новости по телевизору» и «UWW, дети»). Из-за этого он выходил из себя, расстраивая детей, но после этого они мешали ему еще больше. Поскольку его все время тянуло в разные стороны, ему казалось, что ничего толком не получается. Из-за стресса он допоздна смотрел телевизор, чтобы расслабиться, и в результате каждую ночь спал по 6–7 часов — меньше, чем в идеале требуется человеку, который присматривает за тремя энергичными маленькими мальчиками.

Как и многие родители — особенно те, у кого есть возможность работать из дома, — Райли обманывался насчет того, сколько реально сделать за один присест. Ему необходимо было выделить блоки времени только на работу и только на детей. Я была готова поспорить, что, поменяв таким образом расписание, он сможет работать скорее 30 часов, чем 40, да и дети станут счастливее.

Эта задача должна была стать легче с началом учебного года (все трое детей осенью шли в школу на полный день). Записав мальчиков в группу продленного дня, он смог бы работать с 9 до 2:30 три дня в неделю и с 9 до 16 — еще два дня в неделю. Он в любом случае хотел, чтобы дети больше времени проводили на внеклассных занятиях и активно общались там со сверстниками, а у него благодаря этому могло появиться 30 часов на работу без перерывов. Я отметила, что, если в особо загруженную неделю придется работать больше, это можно будет сделать во вторую смену — когда мальчики лягут спать. Или по такому случаю можно разрешить им смотреть кино два раза в неделю.

Еще я предложила, чтобы Райли выделил себе два часа для тренировок в одиночестве, пока дети в школе. Хотя он часто активно проводил время в компании сыновей — гулял с собакой, ездил в бассейн и играл на улице, — «личное время» позволило бы ему сосредоточиться и, может быть, улучшить сон. Потраченное рабочее время можно было компенсировать позже — выключить телевизор и поработать два вечера в неделю. Еще я предложила отказаться от телевизора в некоторые нерабочие вечера, заменив его чтением. Телевизор действует совсем не так расслабляющее, как многие полагают.

Все это позволило бы ему сосредоточенно работать в течение длинных промежутков времени. А что насчет общения с детьми? В сложившейся ситуации большие куски времени, которые Райли проводил с детьми, вовсе не были заняты интенсивным взаимодействием, на которое он надеялся. Если дети заходили задать вопрос, когда он проверял почту, Райли только отмахивался, быстро давал им перекусить или же включал телевизор с игровой приставкой Wii, а потом несся назад к компьютеру, чтобы продолжить работу. Я предложила ему совсем выключать компьютер (и другие устройства, с которых можно читать электронную почту) с момента возращения детей из школы и до их отхода ко сну. Если использовать рабочее время эффективно, кризисы маловероятны. В это специально выделенное время он смог бы больше заниматься с детьми разными вещами: ходить в бассейн, играть в парке и так далее. Все это надо было продумывать заранее и искать по соседству интересные занятия, которые могли бы увлечь детей. Вечера можно было использовать для семейных ужинов, домашних заданий и чтения.

Конечно, оставался вопрос, что делать с остатком лета. Поскольку до школы было еще несколько недель, я предложила просто постараться делать все возможное: уделять детям блоки времени по утрам и объяснить им, что после обеда папе нужно спокойно поработать, пока они будут играть во дворе или у себя в комнате. Поскольку иногда, если надо было отлучиться на встречу, он все же пользовался услугами бебиситтеров, я посоветовала ему приглашать их на несколько часов, чтобы отдыхать отдельно от детей. Родители — тоже люди, и если нам удается выделить время на себя, то потом проще сосредоточить все внимание на любимых людях.

Как Райли отнесся к переделке графика

Райли согласился попробовать поменьше заниматься разными вещами одновременно и выделить конкретное время для работы и детей. К тому времени, когда мы связались с ним прямо перед началом учебного года, он стал регулярно бегать и гулять по пляжу со своими мальчиками по три часа в день. Они приходили домой, готовые посидеть спокойно, пока папа работает. «Теперь, когда я сумел уделять полное и безраздельное внимание детям, они гораздо реже отвлекают меня от работы, — сказал он. — И, что еще лучше, теперь они гораздо счастливее». Более того, он стал столько успевать и получать от этого столько удовольствия, что почти жалел о скором начале учебного года.

Благодарности

Написание «Книги о потерянном времени» заняло у меня большую часть 168 часов каждой недели в течение более двух лет, и без участия «рабочей команды» и «домашней команды» этой книги бы не было.