Книга о самых невообразимых животных. Бестиарий XXI века

Многие ученые, занимающиеся исследованием клетки, с радостью делятся своим волнением. Обладатель Нобелевской премии за работы в области генетики и биологии клетки Пол Нерс с восторгом пишет о возможностях каждой клетки: «В клетке в пределах нескольких микрометров происходит одновременно множество химических реакций. Это совершенно невероятно и удивительно!» Гюнтер Блобел, еще один нобелевский лауреат, говорит: «Объем того, что мы еще не знаем о клетке, просто поражает». Чем больше мы узнаем, тем более уместно применить к клетке слова Карла Сагана о космосе: в ней есть «великолепие и сложный красивый порядок, выходящий за пределы фантазий наших предков».

Описываемые Нерсом процессы довольно сложно представить, не имея представления о биологии клетки. Но ситуация начинает меняться: новые технологии, например анимация молекулярной биологии, сделали эти процессы наглядными и более понятными для неспециалистов. Конечно, такая анимация – всего лишь схема. Пока мы не можем непосредственно наблюдать за тем, что происходит в клетке из-за ее микроскопических размеров{60}. А вот сложный процесс взаимодействия клеток при формировании эмбриона данио рерио мы наблюдать можем.

См., например, сайт molecularmovies.com

«Можно найти веские доказательства того, что мы не существуем, – писал Льюис Томас в 1974 г. в своем эссе «Жизни клетки» (The Lives of a Cell). – Нами пользуются все, кто захочет, нас арендуют, в нас поселяются». Мы не существуем независимо, а являемся частью более сложной сети. Но в той мере, в какой мы все-таки есть, нужно признать, что данио рерио пусть и находится на гораздо более низкой ступени умственного развития, но это наш товарищ по земному бытию и товарищ вполне добронравный. Наблюдая совершенный процесс развития эмбриона, неизбежность и надежность каждого последующего этапа этого развития, мы можем поразмышлять о происходящем чуде и задуматься о том, каким это чудо может быть еще. Как и данио рерио, мы находимся посередине: между маленькой клеткой (и ее частями) и бескрайним миром вокруг; между началом жизни и ее будущим.

Льюис Томас писал об аналогичной роли человека в экологии Земли:

Возможно, это особый этап морфогенеза Земли, на котором необходимы организмы вроде нас с вами, способные быть на подхвате, искать новые возможности для симбиоза, хранить информацию для использования в будущем, что-то украсить, возможно, даже нести семена Солнечной системы. Что-то в этом духе. Разнорабочие Земли.

Если бы у меня было право голоса, я, конечно, предпочел бы эту полезную роль, чем быть тем абсурдным существом, в каких мы в противном случае превращаемся. Если бы мы считали себя неотъемлемой и необходимой частью природы, это бы коренным образом изменило и наше отношение друг к другу.

Карл Вёзе тоже советует, чтобы по мере того, как совершенствуется наша способность понимать природу, мы стремились прежде всего не конструировать природу, а прислушиваться к ее гармонии. Мы должны научиться, по словам вольтеровского Кандида, возделывать свой сад. Внимание к природе бытия и существам вокруг нас, постоянная готовность к открытиям помогут нам найти новую форму молитвы для тех, кто освободился от старых заблуждений.

Заключение без каких-либо выводов

Эта книга – попытка лучше понять жизнь и живых существ. Если мне удалось сделать небольшой шаг в этом направлении, я признателен тем, благодаря чьим мыслям и взглядам я многое для себя открыл. В первую очередь я обязан научному методу – а это, по словам Ричарда Фейнмана, лучший способ не обманывать себя. Но при всех наших озарениях и методах мы, люди, плохо понимаем, какой мир мы сегодня создаем. В некоторых отношениях наши лучшие карты и представления о будущем могут оказаться в итоге чуть точнее средневековых карт.

В последней главе я ссылался на известную фразу Кандида: «Мы должны возделывать свой сад». Но что за сад мы возделываем в эпоху антропоцена и какие животные будут в нем обитать? Что ждет нас в будущем? Когда мы это узнаем? Настоящий садовник хочет предвидеть будущее «по крайней мере на добрые одиннадцать сотен лет», по шутливому выражению Карела Чапека, «чтобы понять, проверить и почувствовать, что на самом деле принадлежит ему».