Книга о самых невообразимых животных. Бестиарий XXI века

Такое мышление, а также социальный дарвинизм, сформулированный Гербертом Спенсером, обосновывали и питали многочисленные культурные и политические предрассудки до настоящего времени. Дуализм, который противопоставляет мораль природе и человека другим животным, присутствует в философии Зигмунда Фрейда, основанной на контрасте сознательного и бессознательного, эго и суперэго, любви и смерти. Как и Гексли, Фрейд повсюду видел только борьбу. Он объяснял табу инцеста насильственным разрывом с вольной сексуальной жизнью других приматов, кульминацией которой являлось коллективное убийство деспотичного отца сыновьями. Он считал, что цивилизация родилась из отрицания инстинкта, завоевания контроля над силами природы и построения культурного суперэго.

Идея титанической борьбы была популярна и у коммунистов. Карл Маркс с самого начала был сторонником теории Дарвина – в собственной интерпретации. Его большевистские и маоистские последователи (или фальсификаторы) довели его теорию до абсурда. В соответствии с научными законами истории – и исключительно с помощью воли и под руководством Партии – человек должен быть создан заново в идеалах социализма. Тех, кто стоял на пути у прогресса, надлежало принести в жертву{34}.

Желание советских лидеров доказать, что их методы являются истинно научными и что именно они, а не империалисты, правильно понимают эволюционную теорию, приводили к эпизодам, которые сегодня могут показаться историей из книг Михаила Булгакова. Так, в 1926 г. ученый Илья Иванов получил одобрение на проведение следующего эксперимента: чтобы доказать происхождение человека от обезьяны, он должен был вывести человека-шимпанзе. Иванов отправился на французскую исследовательскую станцию на западе Африки, где оплодотворил человеческой спермой трех самок шимпанзе. Он не использовал собственную сперму, потому что разделял убежденность колонизаторов в том, что африканцы ближе к шимпанзе, чем европейцы. Иванов пробыл в Африке достаточно долго, чтобы убедиться, что его эксперимент провалился, затем связался с кубинской богачкой Розалией Абре, которая первой стала разводить шимпанзе в неволе и держала настоящий зоопарк под Гаваной. Он поинтересовался, можно ли использовать кого-то из ее подопечных самцов шимпанзе для искусственного оплодотворения добровольно согласившейся на эту процедуру русской женщины, известной потомкам как Г. (Его запрос так и остался без ответа, и Г. больше в анналах истории не проявлялась.)

Социальный дарвинизм использовался и ультракапиталистами в США, где иногда (по вкусу) его разбавляли религией. Например, Джон Рокфеллер считал триумф крупных корпораций «просто результатом работы закона природы и Господа». Мировоззрение атеистки Айн Рэнд состояло из сильно искаженного ленинизма и вульгарно упрощенных взглядов Ницше: «Что такое ваши массы, если не грязь, которую можно топтать, топливо, которое можно сжечь ради тех, кто этого заслуживает?» Все могут молиться в церкви Св. Доллара, неважно, верят они в Бога или нет – мнение, которое ярче всех выразил Гордон Гекко, герой фильма 1987 г. «Уолл-стрит»: «Смысл в том, дамы и господа, что жадность – за неимением лучшего слова – это хорошо. Жадность – это правильно. Жадность работает. Жадность проясняет и отражает суть эволюционного духа».

«Уолл-стрит» стал предвестником финансовой культуры, которая расцвела в 1990-е и 2000-е. Этот фильм был снят во время последнего витка холодной войны и в этом смысле был продуктом культуры, которая в течение нескольких десятилетий жила под угрозой уничтожения. И американцы, и русские в любой момент могли начать войну, которая в течение двадцати минут уничтожила бы большую часть всех форм жизни на Земле, что молодой Фидель Кастро, одержимый идеей интернационализма, настоятельно советовал сделать Советскому Союзу в 1962 г. Американские военные стратеги решили в 1950-е, что лучший способ сохранять мир – это следовать теории игр, согласно которой каждый игрок руководствуется исключительно собственными интересами, или, как сформулировал создатель теории игр, математик Джон Нэш «Fuck you, buddy».

После Второй мировой войны было естественно прийти к выводу, что человек не только не контролирует свои звериные инстинкты, но и представляет собой типичную обезьяну-убийцу. Израильский премьер-министр Менахем Бегин заметил: «Цивилизация развивается скачкообразно». Идея, что непрекращающаяся борьба – неизбежная реальность, со всей беспощадностью звучит в словах судьи в книге Кормака Маккарти «Кровавый меридиан»{35} (1985).