Книга о шпионах для пытливых умов

Холодная война шла полным ходом, и ее бойцы продолжали нести службу: Рейнхард Гелен – в ФРГ, Маркус Вольф – в ГДР, Гейдар Алиев – в СССР, Рузи Назар – в Турции; Фуат Догу – во главе НРО.

В сложившихся условиях особую важность приобретала работа с исламистскими группировками. Турция хотела иметь влияние на живущих в Германии соотечественников посредством Управления по делам религии. Власти ФРГ не хотели давать на это разрешения. Они предпочли иметь дело с общиной сулейманджи, и если УДР вплоть до 1980-х годов не могло добиться права вести свою деятельность в Германии, то для сулейманджи двери были открыты с начала 1970-х годов. Это был выбор, сделанный узбеком Нуреддином Намангани, который когда-то был главным имамом в нацистских войсках, затем, будучи уже связан с ЦРУ, ездил в Турцию «завершить религиозное образование» в общине сулейманджи, а вернувшись, получил от немецкого правительства назначение в Управление по делам религий ФРГ[524].

После военных переворотов 1971 и 1980 годов из Турции в Европу, главным образом в Германию, устремлялся поток политических беженцев, среди которых были правые, левые, исламистские, курдские активисты и боевики; с собой они везли и свои взаимные конфликты.

Специалист по германо-турецким отношениям Доган Карлыбель пишет:

«Видя, что такое положение дел наносит ущерб репутации и авторитету государства, немецкая контрразведка решила напрямую разобраться с крайне правыми турецкими группировками. Первой мишенью стала Федерация Турецких Общин Европы, лидером которой был Муса Сердар Челеби. (…) И сам Челеби, замешанный в подготовке покушения на папу римского, и некоторые другие руководители и активные члены этой организации, имеющие отношение к торговле наркотиками, были арестованы и допрошены, а затем (с помощью адвокатов со связями) им предоставили „свободу и политическую неприкосновенность“ в обмен на обещание направить свою энергию в сторону политического ислама, а не национализма»[525].

«Муса Сердар Челеби до сих пользуется влиянием в Германии, – заметил в беседе со мной Джеват Онеш и добавил, – Такими способами немецкие спецслужбы держали под контролем националистические и левые организации, а также те, что были связаны с Рабочей Партией Курдистана. Кроме того, с помощью этих организаций они собирали информацию в Турции».

Иными словами, Германия, предоставляя радикальным турецким организациям неприкосновенность в обмен на «хорошее поведение» на ее территории, одновременно обеспечивала собственную внутреннюю безопасность и получала дополнительный канал для сбора разведывательной информации о Турции.

В НРО начинаются перемены

В те годы, когда Фуат Догу находился в Афганистане, эта страна, вместе с Турцией, Ираном и Пакистаном, входила в зону интересов азербайджанского КГБ, во главе которого стоял Гейдар Алиев, поскольку именно из Баку осуществлялся контроль за проводимыми в регионе операциями; Алиев и сам в свое время работал в кабульской резидентуре советской внешней разведки.

Служба Национальной Безопасности держала агентов на Балканах, на Кавказе и в Средней Азии, внутри страны создавала подразделения для борьбы с коммунизмом, о котором здесь никто и знать ничего не знал, кроме горстки членов турецкой Коммунистической партии, участвовала в американском тюркско-исламском проекте, но при этом не имела ни малейшего представления о стратегических операциях ЦРУ, непосредственно связанных с Турцией. С авиабазы Инджирлик взлетали самолеты-шпионы; в Карамюрселе, Самсуне, Синопе и Диярбакыре с разрешения турецкого правительства работали радары, передававшие данные электронной разведки в США, но ни правительство, ни НСБ не имели доступа к этим данным.

Логично, что после переворота 27 мая одной из первых мер военных властей должно было стать возвращение разведки под руководство выходца из армии. Главой НСБ был назначен ветеран службы, пришедший в нее в 1938 году Зия Сельышык.

С этого момента мы видим, что деятельность ЦРУ на территории Турции меняет характер. Примерно за полгода до переворота в страну прибыл суперагент, в котором, если можно так выразиться, нашла телесное воплощение сформулированная в 1955 году идея синтеза тюркского национализма и исламизма – Рузи Назар. В сферу его ответственности, как мы помним, входили операции ЦРУ не только в Турции, но и на Кавказе, и в Средней Азии.

Среди знакомых Назара в Анкаре были влиятельный участник переворота Альпарслан Тюркеш, восходящая звезда НСБ Фуат Догу, помощник президента Джемаля Гюрселя Агаси Шен – военные правых убеждений, с которым он подружился в США. Если говорить о гражданских лицах, то Назар общался, в числе прочих, с журналистом Алтемуром Кылычем, который ввел его в высшие круги анкарского общества, с одним из организаторов Общества по борьбе с коммунизмом Фетхи Теветоглу, а также с иммигрантами балканского, кавказского и среднеазиатского происхождения, которые в прошлом, как и он сам, сотрудничали с нацистами.