Книга о судах и судьях

— Так и есть! Вот наглая статуя, как бесчестно поступает! — Да как хлопнет Амиду по голове ручкой опахала. Бронзовая статуя так и загудела:

— Он-н! Он-н!

— Ах так? Ты еще и отпираешься, на другого сваливаешь! Вот же тебе за это!

Снова стукнул настоятель статую по голове, и снова гул прошел:

— Он-н! Он-н!

Настоятель поглядел на служку н спрашивает угрожающе:

— Слышишь? Амида говорит: «Он! Он!» Значит, все-таки ты угощение съел.

— Да разве от одного битья статуя сознается? — отвечает служка. — Нужно устроить испытание кипятком!

Нагрел он воды в большом котле да как плеснет на статую крутым кипятком!

Повалил во все стороны пар, потекла вода, зашипело, забулькало, точно Амида признается:

— С-с-слопал! С-с-слопал! Служка и говорит:

— Слышите, настоятель? Я же вам говорил! Вот он и сознался!

Японская, 141, 211

106. Привычка

Есть брахманская деревня под названием Видьястхана. В ней жил брахман Кешава. Пошел он однажды купаться и у пруда увидел прелестную купеческую дочь. Ему захотелось вступить с ней в связь. Однажды, когда он выходил из воды, она сказала ему:

«Подними мне на голову второй кувшин». Он поднял и поцеловал ее в губы. А муж увидел это и повел его к царю. Как спастись брахману? Вот вопрос...

У брахмана был друг, по имени Витарка. Этот Витарка подошел к нему и шепнул: «Друг, когда придешь во дворец царя, все время чмокай губами и ничего не говори». Брахман так и поступил. Министр сказал: «Никакого преступления этот человек не совершил. Это у него от рождения привычка такая». Так и оправдался брахман перед людьми благодаря спасительной мудрости Витарки.

Индийская, 88, 236

107. Хитрая женщина

Жила-была женщина, и у нее был любовник. Однажды ночью их застал муж. Он убил любовника, а сам убежал. Женщина тотчас сварила труп, сделала из него похлебку и скормила ее свиньям. Так все и обошлось. Через некоторое время муж вернулся н с удивлением узнал, что дело осталось без последствий. Ночью жена ему рассказала, как она поступила, и, когда они с удовольствием обсуждали эту историю, их подслушал сосед, который в это время справлял нужду у стены. Поскольку у него были счеты с этой семьей, он па них донес.

На суде женщина сказала:

— Мой муж ничего не знает. Я все сделала вместе с истцом. Он тоже был моим любовником. А сейчас у него зло на меня, поэтому он донес.

Суд оправдал мужа, а жалобщика наказал за убийство.

Китайская, 147, 116

108. Лай и Амаирми

Однажды Лай и Амаирми[103] вместе гнались за зеброй. Вскоре Лай устал и сказал Амаирми:

— Я устал, понеси меня, Амапрми!

— Хватайся за мой хвост, — ответила Амаирми, — я тебя понесу. А сама подумала: «Понесу его немного, а потом съем».

Лай схватился левой рукой за большой хвост Амаирми, а правой достал свой нож.

— Ты хорошо держишься? — спросила Амаирми. — Я совсем тебя не чувствую.

— Хорошо, — ответил Лай и стал ножом резать ей хвост. — А теперь ты чувствуешь что-нибудь? — спросил он.

— Нет, я ничего не чувствую.

Лай стал резать дальше, пока Аманрми не закричала:

— Ой, что-то меня кусает!

— Это, наверно, мухи, — ответил Лай. Они облепили твой хвост.

— Что это за мухи, которые так сильно кусают?

— Это такие кусачие мухи, — ответил Лай. — Беги побыстрей, чтобы они отстали.

Амаирми побежала быстрей, а Лай тем временем отрезал ей хвост. Амаирми почувствовала, что ей стало намного легче, и спросила:

— На месте ли мой хвост? Лай ответил:

— Хвост на месте, но он, кажется, разлетелся в клочья.

— Как же это? — в ужасе воскликнула Амаирми. — Я хочу взглянуть на него.

Она обернулась и закричала:

— Где же мой длинный хвост?

— Наверно, ты его потеряла по дороге, — ответил Лай.

— Что ты наделал, Лай! — запричитала Амаирми. — Ты отрезал мой хвост!

— Как я мог его отрезать? Это мухи его сожрали.

— Оставь свои разговоры! — кричала Амаирми. — Сейчас я тебя убью!

В это время навстречу им вышла сестра Амаирми. Лай испугался, потому что он был один.

— Что у вас случилось? — спросила их сестра Аманрми.

— Вот он отрезал мой хвост, — ответила Амаирми. Сестра посмотрела на ее хвост и засмеялась. Амаирми в гневе прыгнула на Лая, но он успел увернуться.

— Почему ты на него бросаешься? — спросила сестра. — Так не годится. Дело надо передать правителю этой страны, пусть вынесет приговор. А ты, сестра, знай, что в нашем доме тебе нельзя теперь появляться, потому что у тебя нет хвоста.

Амаирми заплакала. А Лай спросил:

— Кто ваш султан?

— Наш султан — змея Харарио, — ответила Амаирми.

— Нет, к нему я не пойду, — сказал Лай, — он не сможет нас правильно рассудить. Лучше пойдем к нашему султану.

— Ваш султан велит осудить меня, — возразила Амаирми, — я к нему не пойду.

— Вы к моему не хотите, и я к вашему не хочу, — ответил Лай. — Каждому дорога своя жизнь.

— Тогда верни мне мой хвост! — закричала Амаирми.

— Где я его возьму? — ответил Лай [...]

Наконец он согласился идти к змее Харарио. По дороге он набрал красной земли и вымазал себе колени, как будто они были в крови.