Книга Песен

Болота Невы

Мои жилы, как тросы, моя память как лед;

Мое сердце как дизель, кровь словно мед —
Но мне выпало жить здесь, среди серой травы,
В обмороченной тьме, на болотах Невы.

Где дома — лишь фасады, а слова — пустоцвет,

И след сгоревшей звезды — этот самый проспект;
Я хотел быть как солнце, стал как тень на стене,
И неотпетый мертвец сел на плечи ко мне.

И с тех пор я стал видеть, что мы все как в цепях,

И души мертвых солдат на еловых ветвях
Молча смотрят, как все мы кружим вальс при свечах;
Каждый с пеплом в руке и с мертвецом на плечах.

Будет день всепрощенья — Бог с ним, я не дождусь;

Я нашел как уйти, и я уйду и вернусь,
Я вернусь с этим словом, как с ключом синевы —
Отпустить их домой,
Всех их, кто спит на болотах Невы.

На ее стороне

Дело было в Казани, дело кончилось плохо,

Хотя паруса его флота были из самоцветных камней;
На него гнула спину страна и эпоха,
Но она была в шелковом платье и много сильней.

Утро не предвещало такого расклада.

Кто-то праздновал Пасху, где-то шла ворожба.
И Волга мирно текла, текла, куда ей было надо,
И войска херувимов смотрели на то, как вершилась судьба.

На подъездах к собору пешим не было места,

На паперти — водка-мартини, соболя-жемчуга,
Но те, кто знал, знали, когда пойдут конвой и невеста —
Лучше быть немного подальше, если жизнь дорога.

Когда вышел священник, он не знал, что ему делать:

То ли мазать всех миром, то ли блевать с алтаря;
А жених, хоть крепился, сам был белее мела,
А по гостям, по которым не плакал осиновый кол, рыдала петля.

И никто не помнит, как это было,

А те, кто помнят, те в небе или в огне;
Но те, кто сильны — сильны тем, что знают, где сила;
А сила на ее стороне.

Говорят, что был ветер — ветер с ослепительным жаром;

Говорят, что камни рыдали, когда рвалась животворная нить;
А еще говорят, что нельзя вымогать того, что дается даром,
И чем сильнее ты ударишься об воду, тем меньше хлопотать-хоронить.

Он один остался в живых. Он вышел сквозь контуры двери.

Он поднялся на башню. Он вышел в окно.
И он сделал три шага — и упал не на землю, а в небо.
Она взяла его на руки, потому что они были одно.