Книга пятая Команда кошмара

— Да-да, — торопливо говорит та, — Мы тут уже два дня. Ждем. Скоро нас заберут, Тим!

Заберут. Как вещи. Пусть. Состояние Коробка паршивое, иначе не скажешь. Выжил чудом и хирургией, чему доказательством корсет, набитый электроникой и химией. Что поделать, его никто не учил пользоваться способностями, да и времени научиться не было. А те, как назло, достались чрезвычайно мощные. Вот он и обморозил себя. Сильно. Неоднократно.

Но умирает он не от этого, он убивает сам себя. Шесть доз тягучей и прозрачной жидкости оранжевого цвета. Многокомпонентный нейронный медиатор с присадками, ввергающий пациента в суточную кому, позволяющий нервной системе пройти курс релаксации достаточный, чтобы продлить жизнедеятельность организма на пару недель. После укола мозг Коробка каким-то образом вымывает из себя память о мучениях, которым он подвергает сам себя. Не полностью, но достаточно, чтобы Тимур несколько дней чувствовал себя человеком. Мог спать.

Суммарно у Коробка и Лики есть около трех-четырех месяцев, чтобы найти и убить Симулянта.

— Держи! Вкусный вышел! По запаху чувствую! Вот попробуй! Держи! — перепрограммированная какими-то ублюдками девушка настойчиво, но очень аккуратно сует ему чашку с кофе.

— А… ты? Тебе? — слова с хрипом вырываются из пересушенной глотки. Просто так. Он знает, что она ответит.

— Я не хочу, — улыбается его спутница, пряча глаза, — Совсем. Пей уже, Тим. Остынет.

В отупелый мозг, не обращающий внимания на глоток обжигающе горячего кофе, приходит мысль, что этот мир — полное дерьмо. Полнейшее. Гнилое. Зловонное. В нем есть озверевшие от личной силы пацаны, убивающие людей одной лишь демонстрацией своей рожи, есть правительства, безжалостно прогибающие невинных под свои хотелки, а есть еще те, кто могут похитить красивую девку, сломать ей мозги и сделать услужливой влюбленной куклой. Черт, какие же бабки можно заработать на таком?

А… нет, ему же говорили, что обработанные подобным образом живут недолго. Ему так вообще бракованная досталась. У Лики гипертрофированы нужные реакции и императивы — она буквально изнывает от желания быть Тимуру полезной. Рано или поздно криво легшая программа приведет к кровоизлиянию в мозг, но у них, скорее всего, такого не будет. Лика, эта светловолосая девчушка, преданно поедающая Коробка взглядом, просто-напросто умрёт от горя, когда погибнет он сам. Зато быстро.

Они удивительно похожи.

Горечь на языке. Хорошо, хоть что-то чувствует. Тимур попросил еще кофе, осчастливив тем самым спутницу. Еще чашка даст ему полчаса более-менее трезвого осознания окружающей действительности. Хотя — оно ему надо? Сидеть в снятой двушке на окраине города, мучиться, ждать неизвестного доставщика, который заберет их как какое-то оружие, чтобы куда-то увезти и… натравить на Симулянта?

Наверное, надо. Больше ничего не остается. Можно, конечно, встать прямо сейчас, подойти к Лике сзади, обнять её, вызвав очередную счастливую улыбку, а затем попросту включить заморозку. Прямо между своими ладонями. Секунда и всё, они оба перестанут мучиться, моментально умрут, промерзнув насквозь. Вечный сон, никаких кошмаров.

Но нет. Коробок мог простить тому парню многое, очень многое. Не просто так, а чтобы сбежать от своих кошмаров, конечно. Мог простить жизни приятелей, их порушенные планы и мечты, простить Кубу, где в неведомом месте были зарыты нехилые деньги с золотом и брюликами. Он даже свои ошибки, благодаря которым сейчас представлял из себя натурального истощенного инвалида, мог бы простить… Но не то, что этот здоровый худой жлоб со смешными волосами оказался одним из профессиональных палачей таких парней как он. Важной, очень важной пешкой их прогнившего и зажиревшего правительства, делающего из нормальных людей — рабов.

Этот Изотов тоже был рабом. Коробку всё рассказали. Пацан живет под землей в Стакомске, каждая минута его жизни идёт под запись, там буквально тюрьма. Надзор, приказы, вечная служба. Такие дела. Казалось бы, а за что тогда Тимуру его убивать? За что терпеть всё… это? Только одно зрелище того, как каждый день Лика устраивает его корсету техосмотр, как она доливает и досыпает что-то в его ёмкости, как подкручивает винты… да только от этого можно себе пулю в башку пустить! Между тем Тимуром, что три месяца назад месил говно в деревне и этим инвалидом, которого Коробок в зеркале видит — пропасть!

И что толку, что он может разнести пол-Одессы? Что толку⁈ Ради чего⁈

Удар кулаком по столу вызывает натуральную панику у девушки, она расплескивает от неожиданности половину чашки кофе. Закрепленные на Коробанове приборы недовольно попискивают.

— Всё, не дергайся… — с трудом говорит исхудавший мужчина, сидящий на табуретке в одних трусах, — Ну, накатило…

— Т-тим, д-давай я, — видно, что девушка лихорадочно пытается что-то придумать, — Давай я что-нибудь принесу! Сильное! Морфий! У нас два дня есть, Тим! Ты хоть немного выспи…