Книга пятая. Завистливое смирение (СИ)

Отборочный тур элитных исполнителей прошёл довольно гладко по меркам местного населения. Эльфы, кентавры, русалки, гномы и люди выходили на площадку амфитеатра, исполняя свои песни, танцы и прочие стриптизы в то время, как их оценивала комиссия во главе с нашим архимагом. Зрительское мнение жюри интересовало в последнюю очередь, так как зрители на 98 процентов состояли из конкурентов и завистников. Впрочем, здесь вылезла всем боком страшная месть затаившего злобу Организатора — каждый участник, проходящий в следующий тур, получал в награду 30 литровую бочку неплохого крепленого вина.

Жутко коварно и злобно. Гости Поллюзы порядком поиздержались, от чего не находили в своих грудях достаточно желчи и ехидства, чтобы как следует освистать победителей. Проигравшие же мало того, что изгонялись из турнирных таблиц, так еще и не могли даже плюнуть в сторону победителей! А вдруг те нальют?!

В общем, мелкая подлость, организованная Бенджоу в содружестве с Гримбльдуком Тендертэтчем начала плодоносить своими горькими плодами на радость ректору Кораца. Народ смущенно роптал, а некоторые, самые бесталанные и догадливые, уже начали делать немыслимое ранее — орать и хлопать в ладоши, подбадривая конкурентов-исполнителей!

А затем, в какой-то момент, на сцену робко вышла сгорбленная и нервничающая Мимика Фуому. Кошкодевочка медленно прошла в центр, посмотрела по сторонам… секунда-другая и…

…её узнали. Трибуны амфитеатра разразились целым шквалом нелестных эпитетов, среди которых «худшая из возможных» было почти комплиментом! Не видя Статуса бардессы, а значит, не осознавая всех её связанных со мной регалий, те, кто еще не познакомился близко с нашей бедовой командой, неистовствовали, топая ногами и прочими конечностями, били себя пяткой в грудь и громко обещали маленькой и несчастной кошкодевочке, что живой она Поллюзу не покинет. Таких смелых, что удивительно, было довольно много, несмотря на то что мы уже хорошо отметились в этом городе. Впрочем, те, кто был в курсе, также были в курсе, что она под протекцией Организатора, из-за чего тоже громогласно выражали своё «фи».

А затем хитрая тощая манипуляторша, выгадав нужный момент, встопорщила уши и хвост, бацнула по своей гитаре, а потом запела. Как запела! Как она запела!!

Она так запела, что заткнулись не только недоброжелатели, набившиеся в слушатели, но даже мы с Магамами пивом поперхнулись!!

Наверное, Мимика годами вынашивала эту песню в глубинах своего черного безумного сердечка. Лелеяла её, шлифовала долгими холодными ночами, будучи изгнана из очередного населенного пункта (за дело!), нежила её в своих мыслях, любовно шлифовала каждый звук. А теперь этот прекрасный во всех отношениях кинжал оказался по гарду воткнут прямо в зады слушателей, конкурсантов и прочих музыкальных фиговин!

И как будто этого было мало! Коварство мелкой маньячки воистину не знало границ на её дебюте! Сделав паузу (и ничего не скушав), она внезапно начала танцевать, не прекращая при этом играть и петь! Она, с задорно торчащими ушами и бьющим по бедрам хвостиком, умудрилась даже сесть на шпагат на последних аккордах!

После этого выступления настала полнейшая тишина. Молчали все. Даже я. Тишина была такая, что пролети тут комар, его бы услышал каждый. Но вместо комара над амфитеатром, сценой и триумфально сидящей на шпагате Мимикой раздался вредный и невозмутимый голос Саяки:

— Ей бы еще сиськи, так совсем бы умерла от счастья!

Впрочем, погоду эту не испортило. Все в дружном порыве сделали вид, что эту мысль им тихо надуло в головы и встали, начав хлопать. Аплодировали все! Дружно!

…но нехотя.

Победитель всего тура был очевиден до боли в глазах, но не похлопать такому исполнению значило прилюдно расписаться в самом требовательном из возможных обществ, что ты в музыке не шаришь. Тут хошь-не-хошь надо вставать и бить ладоши, косясь то на саму красную как помидор кошкодевочку, то на лучащегося улыбкой победителя Магамами, которому теперь от разумности сделанного выбора в пользу протеже изрядно перепало респекта.

А те, кто должен был выступать после Мимики, стояли с самыми похоронными рожами, понимая, что судьба в этот день повернулась к ним задом.

Триумф, однозначно триумф. Я поймал себя на мысли, что радуюсь за эту эгоистичную маньячку, чья крыша уехала в дальние дали еще много лет назад, но потом тут же сам себя оправдал — именно из-за Мимики теперь в мире на 32-е психически здоровых и красивых кошкодевочки больше, так что… почему бы не простить ей 32 процента косяков и выходок, которые бардесса нам уже успела организовать?

Глядишь, там и остальные 68 подтянутся…

Глава 16

Кто может, разглядывая чужие жопы, думать о ядерном оружии? Я могу. Бытие определяет сознание, а сознание определяет бытие. На полном серьезе считаю, что завершенность мрачный фатализм русского народа получил именно после обретения кузькиной матери. До этого были вопросики, были проблемочки, были метания. А затем появилась гарантия. То, чего нам не хватало для завершения формирования самосознания. Мрачного, хмурого, сурового.