Книга пяти колец. Том 2

Когда ты ходишь под смертью, то все твои эмоции обостряются. Наружу лезет все, что ты пытаешься в себе скрыть. Внутренние демоны пытаются взять верх над тобой. И у каждого из нас они свои. Мои внутренние демоны про жажду крови и могущества, я всегда хочу быть лучшим и неоспоримым. Готовый отстаивать свое звание чемпиона в бесчисленных поединках.

Как бы они не пытались вырваться, но мои демоны надежно скованы цепями воли и их сила принадлежит мне. Древняя как мир мантра сделала меня тем кто я есть — чемпионом. И пусть здесь мой путь только начинается, но я пройду его до конца встречая ударом удар. И пусть льется кровь, не важно моя или врагов, победа останется со мной. Слова отчеканенные в моей душе ведут меня к новым победам.

Боли нет.
Смерти нет.
Есть лишь путь.
Есть лишь моя воля.

В империи не принято бояться смерти, ведь это всего лишь временная остановка перед новым перерождением. Но человеческие инстинкты сильнее воспитания. И именно перед смертью мы показываем свое лицо без масок. Культура Нефритовой империи говорит нам о том, что по твоей маске тебя воспринимает общество.

Воспитание и этикет два краеугольных столпа имперского мира. В компании близких ты можешь вести себя как угодно показывая свои истинные чувства, но стоит любому человеку не из близкого круга появиться в поле зрения, как сразу же каждый оденет маску подходящею именно для его социальной роли в обществе.

Именно это и пытался донести до меня дедушка, говоря о том, что мне надо учиться держать лицо у дяди Хвана. Лишь глядя на поведение Баожэй я наконец-то смог понять эту истину, а может так на меня подействовало открытое кольцо Огня, заставив мозги лучше работать. Признав на людях меня братом еще до академии она перевела меня в разряд близкого круга и теперь наедине могла вести себя так как считала правильным и не бояться проявлять эмоции. С точки зрения человека двадцать первого века Нефритовая империя на редкость лицемерное место. Похоже Скорпионы не просто так постоянно носят маски.

— Ледяной вихрь, твои прогнозы? — стоило появиться Цан Фэйю, как мы сестричкой как-то рефлекторно оказались на подобающем приличиям расстоянии. Вот что значит этикет вбитый уже в подкорку.

— У нас есть два часа, потом они или сразу попробуют взять нас штурмом не считаясь с потерями, — я перебил его. Тот лишь криво усмехнулся признав за мной это право.

— Они будут полными идиотами, после марша сразу бросаться на штурм укреплений.

— Все зависит от того к какой доктрине войны принадлежит командующий Шу. Если он из последователей Штормовой волны, то нас атакуют сразу же.

— Ян, Цан прав. В позиционной войне мы куда опаснее, мы быстрее восстанавливаемся, нам надо меньше спать, мы банально сильнее и каждая новая стычка будет плюсом именно для нас.

— Я даже не буду с вами спорить, но лично я дал бы бойцам отдохнуть и потом напал. А еще лучше раз в пару часов начинал бы имитацию штурма, это заставило бы нас постоянно дергать людей не давая отдохнуть.

— С одной стороны разумно, с другой сейчас его люди полны гнева, они готовы смести нас в едином порыве. Какие-то жалкие щенки нанесли безнаказанный удар по имперскому легиону, — Фэй улыбался, такими темпами скоро меня будет пугать его улыбка. — А стоит им начать отдыхать и запал пройдет. Они начнут думать сколько из них останется у стен крепости.

— Тогда у меня в любом случае есть минимум час-полтора для отдыха.

— Да у тебя железные нервы братец.

— Мы сделали все, что могли. — на меня накатило философское настроение, — теперь ход за ними. И когда они придут мы должны будем показать все на, что мы способны. А для этого надо отдохнуть, чего и вам желаю.

Мое любопытство оказалось сильнее чем желание нормального отдыха и я устроился на одной из надвратных башен. Прислонившись к холодным камням я смотрел как закатное солнце окрашивает окружающий мир в красные тона и полировал трофейный дао. План озвученный тысячнику и остальным командирам был полным безумием с одной стороны, но эксперимент проведенный в вылазке показал, что он будет сверх эффективен, хотя и чертовски жесток.

Полировка клинка, успокаивала и настраивала меня на философский лад. Я пытался осознать, что происходит со мной и насколько сильно идет внутренняя трансформация меня как личности.