Книга пятничных рассказявок. Красный том

— Вот тебе бабушка и Юрьев день, — дед Игнатий с грустью подергал себя за ус.

Толпа вздохнула еще горше.

— А ты шо, Савелий, — палец барыни указал на мужичка в одних портках, — пошто смеешься с государева указа? Или не для тебя писан?

Савелий ухмыльнулся и скрутил из пальцев кукиш.

— Выкуси, старая! Выкуси! Нет для тебя больше Савелия. Всё, выкупился. Последний платеж сегодня отдал!

Народ с благоговейным ужасом смотрел на полуголую фигуру, на выпирающие ребра обтянутые желтой кожей, на босые ступни счастливца.

— Выкуси!

Савелий еще раз показал кукиш и пошёл прочь, покачиваясь на тощих ногах.

Ипотека прищурила и без того заплывшие глазки и зло посмотрела на крепостных. Народ отшатнулся, предчувствуя недоброе. Взгляд барыни нашарил в толпе лицо кузнеца Василия.

— Что же ты милок, — голос Ипотеки стал сладким-сладким, — обидеть меня хочешь? Ах, Василь, Василь. Сын то, подрос уже у тебя. А ни одного кредита не взял.

— Барыня, пожалей! Всего то шестнадцать годков! Совсем ребенок еще.

— Ничего, я его нежно, — Ипотека сладострастно облизала полные губы, — для первого раза небольшой кредитик возьмет, на мобильник. Завтра же на двор ко мне приведи.

Кузнец упал на колени.

— Матушка, умоляю…

Концовка № 1 — Сновидческая

— Всё, все свободны.

Ипотека поднялась и стала усаживать себя в коляску.

Народ ещё пошумел, сделал селфи на фоне барыни, и стал расходиться. Мужики на гироскутерах отправились в смузечную, пропивать последние гроши, а бабы повели детей домой, ставить в печь круассаны и вертеть на ужин суши.

И только дед Игнатий остался сидеть на лавочке. Он хлопал глазами, щипал себя и мучительно пытался проснуться.

Концовка № 2 — Революционная

— Игнат Ильич, — на ухо деду Игнатию зашептал программист Иван, — так что же делать то? Юрьев день же, того…

— Годок нынче какой? — так же шепотом спросил дед.

— Семнадцатый, Игнат Ильич.

Дед потряс головой.

— Поздно нам октября ждать. Сейчас делать надо. Раздай вилы, Василий. Отправь народ взять телеграмм, фейсбук и твиттер. И поднимай рабочие окраины в одноклассниках.

А из окна ближайшей хаты Игнату подмигивали, потрёпанные, но живые, Революция и Призрак коммунизма.

Концовка № 3 — От российского кинематографа

— Нет, нет, нет!

Все присутствующие, и барыня и крепостные, обернулись на негодующий голос. На съёмочную площадку выскочил исторический консультант.

— Это уму непостижимо! Что вы снимаете!

Следом за консультантом выбежал режиссёр.

— Что, что не так на этот раз?

— Это же полная неисторическая чушь! Вы хотите впарить зрителям туфту.

Стареющая примадонна, исполняющая роль помещицы, откинулась на стуле и принялась обмахиваться платком. Актёры массовки переговаривались вполголоса. А консультант с режиссёром продолжали препираться.

— А я говорю — чушь! Кто вообще вам сценарий писал?

— Хороший сценарий, одобренный министерством.

— Нет чушь! Вот, посмотрите! Почему барыня приезжает в коляске? Она должна ездить на мерине! Куча свидетельств, что это было принципиальное статусное отличие.

Примадонна театрально закатила глаза, собираясь закатить ещё и скандал, если её будут запихивать в седло.

— А это? Вот это что? — консультант ткнул на ноги ближайшего актёра.

— Сапоги, из крокодиловой кожи.

— А я что говорил? Должны быть лапти! Понимаете? Именно лапти. Отсюда и прозвище у ипотечников — лапотники. От лаптей, которые они носили.

— Лапти можно из замши сделать? — подбежавший костюмер подергал консультанта за рукав, — крокодиловой кожи не осталось, есть замша.

— Из чего хотите, главное чтобы были лапти. А это? Что у них в руках?

— Ну, эти, как их… Мобильники.

— А должно быть? Айфоны! Вы понимаете, надкусанное яблоко на нем — как циничный символ откушенных кредитами лучших лет жизни.

Режиссёр бросил взгляд на реквизитора. Тот понуро развёл руками.

— Вы вообще изучали материал? Для кого я готовил целый реферат? — не унимался историк.

— Милейший, — режиссёр как ребёнка взял консультанта под руку, — давайте сейчас сделаем перерыв на обед и продолжим.

Услышав волшебное слово, актёры бодрой трусцой стали разбегаться со съёмочной площадки. Шел двадцатый день съёмки исторической драмы “Юрьев день” — 5D фильма к трехсотлетию освобождения крестьян от ипотечной зависимости. И проходил так же, как предыдущие девятнадцать. Впереди съемочную группу ждал скандал с примадонной, напившийся за обедом консультант и десять дублей соблазнения барыней сына кузнеца.

Нескучная география

— И последний вопрос. Амстердам — столица какой страны?

— Гугландии?

— Как-как?

— Гогландии? Нет. Сейчас, я вспомню.

Девочка задумчиво посмотрела в потолок.

— Аааа! Нидурланды? Правильно?

— Эм…

— Нет… Это… Неандерланды, вот!

— Неандерланды?

— Ага.

— Ты точно уверена?

— Паап, ну что ты как маленький? Разве не слышал, народ такой есть — неандертальцы. Вот и страна их, Неандерланды.

— Давай проверим.

Девочка недовольно отобрала у отца учебник географии и сунула под мышку.