Книга победителей

Еще в раннем детстве Ваня начал интересоваться историей. Память у него абсолютная – от меня. Я увидела как-то у него книгу Ивана Ефремова. «Тебе нравится императрица Клеопатра?» – спрашиваю. А он, 10-летний, поправляет: «Она никогда не была императрицей, она царица, – у нее же не было своей империи». Однажды Ваня гулял рядом с домом, недалеко от Новодевичьего монастыря. Навстречу пожилая женщина: «Ты знаешь, мальчик, что в этой церкви венчался Борис Годунов?» «Нет, – говорит, – Годунов венчался в другой церкви (называет ее), а в этой церкви с ним происходило…» и опять дает точные сведения. Я стала покупать ему исторические книги. Книги тогда очень трудно было достать. Захожу на гастролях к заведующей магазином: «Дайте мне что-нибудь историческое». – «Ой, у нас есть редкая книга, труды Плиния». Беру. Сама даже полстраницы не осилила. Приезжаю: «Я тебе какого-то Плиния привезла». А он сразу: «Старшего или Младшего?».

Ване на днях исполнилось 20 лет, он учится на истфаке МГУ. Недавно невестка призналась мне, что при поступлении Ваню даже проверяли, пытаясь понять, где он получил столько знаний, – слишком уж выделялся по способностям. Ваня знает шесть языков.

…Я вот начала говорить о любви. Любить внука и так вроде положено, а он мне еще страшно нравится.

Конечно, в этих записанных мною рассказах Ладыниной нет ничего, что могло бы подвергнуться цензуре. Но слишком сильна была ее самоцензура… Марина Алексеевна проводила меня до лифта. «Миленький, простите меня. Я все понимаю, но ничего поделать с собой не могу. Может быть, еще напишем с вами книгу». Двери лифта захлопнулись. Больше Марину Ладынину я не видел никогда.

Майя Плисецкая Майя. Прерванный полет

Майя ПЛИСЕЦКАЯ. Великая балерина. Легенда. Эпоха. Ее триумф начался в Большом театре, и победоносное шествие продолжилось по всему миру. Балетный век Плисецкой превышал все мыслимые и немыслимые каноны. Она танцевала даже в почтенном возрасте и всегда оставалась в профессии эталоном…

В середине 90-х я снимал цикл программ на канале «Россия» (тогда он назывался РТР) о знаменитых актерах. Набираю немецкий номер телефона Плисецкой (вместе с мужем Родионом Щедриным в то время они жили в основном в Мюнхене): «Здравствуйте, меня зовут Вадим Верник, и я хочу снять о вас передачу». «Сначала мне надо понять, хочу ли я этого, – резонно ответила Майя Михайловна. – Перезвоните через три дня». И наконец слышу: «Я согласна». В ту пору Плисецкая еще гастролировала и для нашей съемки предложила на выбор один из городов: Токио, Париж или Миккели. Ей тогда было семьдесят лет – абсолютный рекорд для действующей балерины! Остановились на финском городке Миккели. Там мы общались с Майей Михайловной ровно неделю, с утра до вечера, и для меня это было огромным профессиональным и личным счастьем.

Первое впечатление

В коридоре концертного зала навстречу мне шла женщина крохотного роста в балетном комбинезоне. Только фантастические руки и лебединая шея выдавали в ней легендарную Плисецкую. Майя Михайловна сразу предупредила меня, что гример ей не нужен и что сниматься она будет без макияжа. Конечно, такое заявление озадачило – все-таки возраст солидный. Но как только включилась камера, произошло чудо: все морщины на лице мгновенно разгладились, Плисецкая помолодела лет на тридцать! Самое интересное, что такое преображение происходило на протяжении всех съемочных дней. Причем это заметили, кроме меня, и редактор Тоня Суровцева, и оператор. Я так и не понял тогда, что это было – мистика или мощное энергетическое поле самой Плисецкой? То же самое на сцене. В балете Мориса Бежара «Куразука» она выступала вместе с премьером балетной труппы парижского Гранд-опера Патриком Дюпоном. В тот момент, когда у Дюпона был сольный танец, Плисецкая сидела на сцене спиной к зрительному залу. И происходила поразительная вещь. Весь зал, как по команде, переводил свой взгляд на Плисецкую: ее выразительная спина «говорила» гораздо больше, чем сложнейшие па французского танцовщика! Я смотрел этот спектакль в Миккели несколько раз, и всегда была одна и та же реакция.

Строгая самооценка