Книга покойника

– Благодарю вас. – Граф вручил Альберту плату и налог, а Альберт добавил к пачке «Росхальде». – Кстати, Альберт, – Граф натянул перчатки, – вы не могли случайно написать мое имя на вашем фирменном конверте и по ошибке послать мне?

– Если бы он это проделал, я расстрелял бы его. Времена ныне суровые, и мы не можем понапрасну тратить письменные принадлежности! – рявкнул Гумбольт.

Заинтригованный Альберт покачал головой.

– Нет. Я никогда ни на чем не писал ваше имя.

Граф дернул головой в сторону задней комнаты и почти беззвучно спросил:

– А может быть, он?

Альберт снова покачал головой.

– Нет, сэр.

– В чем там дело? – Гумбольт высунулся и взглянул Графу в глаза. – Вы что, получили такой конверт?

– Да. Небольшая загадка. Когда докопаюсь до сути, расскажу, если не забуду…

– Кстати, вы же можете помочь Одемару. – Гумбольт торжественно проследовал обратно к камину.

– Одемару? – Граф, сжимая сверток, резко обернулся, затем вновь вошел в кабинет и уставился в затылок Гумбольта. – Чем?

– Он потерял гравюру из одной старой иллюстрированной книги. Хочет найти замену, но я думаю, это невозможно. Подобные собрания находятся в частных руках или в музеях искусства. Большой ценности не представляют.

– А как выглядит эта пропажа?

– Гравюра цветная, на ней изображено старинное поместье, которым они владеют и теперь, – Витчерхиир, но до пожара. Конечно я вывешу объявление, но не думаю, что Фридрих получит копию.

– Когда он это обнаружил?

– На прошлой неделе. Обратился ко мне в понедельник. Он готов заплатить кучу денег, лишь бы вернуть эту картинку.

Добравшись до дома, он положил сверток с книгами в своем кабинете, а затем позвонил госпоже Вензингер, привычно радуясь тому, что тяжелая работа на благо Швейцарии компенсируется мелочами, вроде наличия связи.

– Я узнал много полезного, – сообщил он после привычного обмена любезностями.

– В таком случае вам будет нетрудно продиктовать мне письмо. Гарольд, я готова… Только возьму карандаш.

– Сначала, наверное, лучше всего написать о том, что вы давно не виделись с ними и сожалеете об этом. Такие фразы обычно подкупают искренностью и с легкостью разбивают лед недоверия.

– Пожалуй, так!

– Дальше, думаю, стоит поинтересоваться, как чувствует себя госпожа Клаус Одемар. А потом добавьте вот что: «Муж моей племянницы, Гарольд Граф, слышал о вашей букинистической коллекции от Карла Гумбольта, книготорговца, и умирает от желания увидеть ее. Я думаю, он и сам временами покупает книги у господина Гумбольта, но в очень скромных количествах. Получив ваше приглашение, он был бы вне себя от счастья. Правда, все осложняет то обстоятельство, что вскоре этот молодой человек вновь вернется к месту прохождения службы».

– Гарольд, это правда? – жалобно воскликнула госпожа Вензингер.

– Не совсем. Просто я хочу немного ускорить события. Затем вы можете написать что-нибудь о том, как вы хорошо относитесь ко мне, какой я приятный и интеллигентный. Но только, ради бога, ни слова о преступлениях.

– Преступлениях? О вашем маленьком хобби?

– Да. Это может его напугать?

– Нам очень повезет, если он, услышав о ваших пристрастиях, согласится на встречу. Разве что, ради меня. Но он может не допустить вас к своей семье!

– Мне очень важно произвести на него хорошее впечатление. Я бесконечно благодарен вам. У меня не хватает слов, чтобы выразить свою признательность.

– Все в порядке, дорогой.

– Вы отправите письмо с посыльным?

– Фридрих Одемар получит его через час. – Госпожа Вензингер помолчала минуту и поинтересовалась: – Гарольд, надеюсь, вы не подхватили профессиональную болезнь?

– Какого рода?

– Искать преступление там, где его нет и быть не может?

– Вполне возможно, но я обещаю следить за симптомами…

Потянулись томительные минуты ожидания. Когда подошел час вечернего чая, войдя в библиотеку, Стефан обнаружил там в честерфилдовском кресле Графа. Тот сидел перед холодным камином, в руке – погасшая сигарета. Его взгляд устремился куда-то в пустоту. Стефан потоптался у двери, кашлянул, привлекая внимание, и наконец спросил:

– Нашли что-нибудь у Гумбольта?

– Ни он, ни его клерк не имеют отношения к письму. Мой клиент – не Одемар. Они беседовали в понедельник.

– Но не тет-а-тет? По телефону? Может, Одемар говорил под дулом пистолета.

– Ну, это вряд ли. Риск слишком велик. И всегда есть возможность сообщить о проблеме в зашифрованном виде. Найти способ совсем не трудно, особенно когда разговор идет о старых книгах.

– Согласен. Впрочем, я и не думал, что Одемар окажется вашим клиентом.

Зазвонил телефон. Стефан вышел в прихожую и, спустя пару минут, принес аппарат на длинном шнуре. Помахивая трубкой, он сообщил:

– Господин Фридрих Одемар хочет говорить с господином Графом.

Граф удовлетворенно кивнул и протянул руку за трубкой.

– Господин Одемар, с вами говорит Гарольд Граф.

Приятный голос ответил:

– Очень рад, что застал вас дома, господин Граф. Я недавно вернулся и нашел записку от нашей дорогой Кирс Вензингер. Если вы действительно интересуетесь моими книгами, я буду рад показать их вам.