Книга последних слов

Затем собственноручно освежевал скотинку. Бульончика враз подварили, мясца нажарили, а Ведякин от жлобства кровищи телячьей хватанул стакана три и на баб начал кидаться, которые из клуба расходились.

Кровь, как известно, пробуждает в человеке мужчину, и наоборот.

Под закусь такую мясную еще захотелось слегка выжрать чего-нибудь покрепче, ну и направили мы представителя медпункт взломать. Там спирт у фельдшера должен был быть.

Но каково же было наше удивление, граждане судьи, когда представитель ни с чем пришел, но весь синий и хрипит предсмертно. Он с обиды на фельдшера другую какую-то жидкость выпил, и его скрутило. К утру скончался.

Так что мы вынуждены были продолжать поминки и совершили подкоп под сельпо, откуда и вынесли оставшийся портвешок и заначку водки для ревизоров.

Тут к нам присоединились наши жены и духовой оркестр, который на Первое мая играет и на Седьмое ноября с выборами. Поминки с песнями пошли и под пляски. Признаюсь, что пужанули мы бутылкой по голове председателя, который хотел нарушить священный народный обычай и гнал людей на работу.

И я не помню, кто из нас кричал, чтобы прикончили колхозного руководителя, потому что винища и закуси еще человек на девять с половиной хватит.

Мы сами такого безобразия от себя не ожидали, а потому после поминок опохмелялись еще дня два, чем и сорвали график вывоза на поля удобрений.

Высказываю тут чистосердечное желание быть отправленным на военные действия в Афганистане, где намерен резко отомстить басмачам за убийство невинных земляков. Там я смою свою вину кровью, а если погибну, то прошу не устраивать по мне поминок, так как желаю предупредить очередное виночерпие в нашей деревне с мордобоем и непредусмотренными смертями.

Еще раз прошу привлечь к ответственности инженеров и техников винно-водочной промышленности за вредительскую работу по отравлению народа различной отравой в маске портвейнов от № 1 до № 512.

ТРОЙНОЙ ПРЫЖОК

Между братьями Шигановыми и Кочетковым произошла ссора, перешедшая в драку. Вернувшись домой, братья Шигановы договорились убить Кочеткова…

Последнее слово подсудимого Ивана Шиганова

Граждане судьи, это правильно, что я как старший брат первым иду по делу, но, с другой стороны, он помоложе, ему подольше жить, чем мне. Поэтому я сразу прошу вас или влупить нам поровну срока, или дать ему больше на год. У нас есть такая договоренность по справедливости. Федя в обиде на вас и на меня не будет… Вот и земляки хлопают аплодисменты. Одобряют, значит, наш подход к делу.

Все тут почему-то упирали на наше хулиганское злодейство, а личность пострадавшего осталась в больничной тени. Как будто если мерзавец лежит и болеет, то он уже вроде бы стал уже и не мерзавцем. Нет. Так не бывает!

Кто он есть? Почему вы не допросили наших свидетелей, которых, наоборот, приказали выгнать из зала суда за желание сказать всю правду? Почему дело обставляется так, что, мол, братья Шигановы – сорная трава на селе, алкоголики, самогонщики и враги колхозной системы?

Мне и брату тут всячески затыкали рот, когда мы говорили, что Кочетков является секретарем нашего крупного сельсовета и чтов его руках находилась круглая печать. Кто ему доверил печать и за сколько? Доверил председатель сельсовета Клоков. А Кочетков за доверие делился с ним взятками – деньгами и продуктами.

Чем занимался Кочетков? Выдавал справки с печатями. Подписывал характеристики тем, кто под суд шел или в институт поступал, и прочие документы, необходимые людям из-за разгула бюрократии в нашей стране, с чем борется даже газета «Правда».

Вам известно, что бегут нынче парни и девчата из колхозов. Со справкой в городе устроиться гораздо легче, чем без справки.

Например, за двадцать пять рубчиков Кочетков делал бумагу, в которой ясно было сказано, что такой-то был активным дружинником и лично посадил пять расхитителей колхозного добра на скамью подсудимых, хотя этот такой-то, не буду уж называть фамилии, сам хапал что попало, бывало, изоляторы со столбов снимал для красоты могильной ограды.

А уж сколько справок выдал Кочетков для получения на базе Центросоюза ковров, подушек, шин мотоциклетных и прочего дефицита – не сосчитать теперь никакой ревизии. Справки он такие выразительные писал, что на человека, даже если он на внешность натуральный хам и живоглот, смотреть начинали бюрократы как на Аркадия Райкина…

Скотина. И нисколько мне не жалко, что ребра у него переломаны, и речь отнялась. Если хотите знать – и не отнялась она вовсе, а от ответа он хочет уйти, сойдя за немого.

Вот я зачитаю вам сейчас пример одной такой справки. Ее мне во время перерыва передали верные люди, на которых только и держится наша страна. Слушайте: