Читаем Книга путешественника, или Дзэн-туризм полностью

Двускатные палатки традиционного типа занимают промежуточное место между «полубочкой» и «полусферой». Они довольно хорошо держат сильный ветер, но только если грамотно поставлены. Ветер они должны встречать одним из тыловых углов – установленные таким образом и хорошо растянутые, они выдерживают даже арктические ветра ураганной силы. При одном очень важном условии – ветер должен дуть равномерно с одного румба.


Палатка-полубочка в горной тундре.


Сам я пробовал и «Лотос», и «Зиму», и красную «полубочку», отечественные. Потом пришла пора «инострани»: лёгкая Tatoonka, North Face Expedition Pro, Walrus, Tyros Guide Pro от Sierra. Всё это пробовал таскать, ставить, снимать, сушить. Оказалось – чертовски непрактично.

Поэтому сейчас на одиночных маршрутах я упростил систему до предела – использую кусок тонкого брезента два на три метра, по углам пробиты люверсы, вес – два килограмма. Устанавливаю навесом, жгу костёр. В отличие от импортной синтетики эта штука не прожигается. Ну, почти не прожигается. Жить под ним нельзя, а ночевать можно. От дождя и ветра спасает, даже хорошо. Не очень броско, но эффективно.

Жилища народов тайги и тундры

Безусловно, изобретения северных и вообще кочевых народов по части конструирования переносных жилищ следует отнести к величайшим вершинам человеческой мысли в этой области.


Новое – хорошо забытое старое. Современный вариант чума. Насколько жизнеспособен – покажет время.


Наиболее простым вариантом такого жилища кочевников является сооружение, известное большинству людей как вигвам. Но это вовсе не вигвам, а несколько другое туземное жилище, именуемое на американском континенте «типи», а на азиатском – летний чум.

Типи представляет собой связку (8-15] длинных стоек (от 5–6 метров длиной), расположенных шалашиком и обёрнутых всем чем угодно – снятой особым образом берестой, брезентом, парусиной или оленьими шкурами (это уже чум). В центре располагается очаг.


Палатка эвенов на реке Олой.


В оригинальном типи дымовое отверстие представляет собой специальный клапан, который управляется при помощи шестов. Виденные мною летние чумы эвенов такого приспособления были лишены.

Кочёвка владельца типи осуществляется довольно своеобразно. Шесты, которые служат стойками для жилища, укладываются на землю, увязываются вершинками, весь скарб заворачивается в парусину, служащую покрытием палатки, получившийся тюк привязывается к шестам, и вся эта конструкция тащится по бездорожью к месту новой стоянки. Это чудо-сооружение называется «тра-вуа», или индейской волокушей.

Рассказывая про чумы и типи, я не могу не упомянугь такое чудо инженерного искусства в области строительства временных жилищ, как чукотскую ярангу. По сравнению с любыми палатками она выглядит, как «Эмпайр Стейт Билдинг» рядом с сельским домиком. Прежде всего это огромное сооружение диаметром около пяти-восьми метров со сложным составным каркасом, крытым оленьими шкурами. Как уже не раз говорилось, оленьи шкуры из-за особенностей строения волоса северного оленя обладают замечательными термоизолирующими свойствами. Именно поэтому летом в яранге прохладно, а зимой – тепло. Каркас яранги составляет полукруглый купол, каждая стойка сделана из трёх составляющих, соединённых между собой под углом пятнадцать-двадцать градусов. Стоек в яранге много – десятка полтора-два. Между этими стойками брошены палки-перекрытия, оленьи шкуры уложены черепицей, вверх мездрой. Что интересно – внутри яранги поставлен полог из оленьей шкуры – маленькая палатка размером с двухместную брезентовую палаточку.


Яранга – традиционное жилище чукотских оленеводов.


В пологе спят, спасаются от комаров и самого лютого холода. Получается такая «палатка в палатке». Учитывая огромные размеры самой яранги, это несложно себе представить. Раньше полог отапливался и освещался специальным прибором – жирником, сейчас освещается свечками и нагревается примусом.

Посредине яранги находится очаг. Шкуры, покрывающие жилище, естественно, сложены так, что наверху находится дымовое отверстие. Но для быстрой готовки современные оленеводы всё-таки предпочитают использовать горелки и примусы.

Об очагах я вообще хочу поговорить поподробнее. На первый взгляд это очень заманчивая идея – вы избавлены от необходимости возить с собой печку или горелку с запасом горючего – всё находится прямо посреди жилища, чайник вскипятил – и жарко!

На самом деле всё обстоит совсем не так.

Мне приходилось ночевать в чумах эвенов и эвенков, в ярангах чукчей и коряков, в самодельных «типи» охотников-энтузиастов. Лично я пришёл к неутешительному выводу – открытый огонь внутри временного дома, будь он брезентовый или сложенный из шкур, не есть хорошо. Причин этому три – искры, дым и невозможность регулировки.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Король на войне. История о том, как Георг VI сплотил британцев в борьбе с нацизмом
Король на войне. История о том, как Георг VI сплотил британцев в борьбе с нацизмом

Радиообращение Георга VI к британцам в сентябре 1939 года, когда началась Вторая мировая война, стало высшей точкой сюжета оскароносного фильма «Король говорит!» и итогом многолетней работы короля с уроженцем Австралии Лайонелом Логом, специалистом по речевым расстройствам, сторонником нетривиальных методов улучшения техники речи.Вслед за «Король говорит!», бестселлером New York Times, эта долгожданная книга рассказывает о том, что было дальше, как сложилось взаимодействие Георга VI и Лайонела Лога в годы военных испытаний вплоть до победы в 1945-м и как их сотрудничество, глубоко проникнутое человеческой теплотой, создавало особую ценность – поддержку британского народа в сложнейший период мировой истории.Авторы этой документальной книги, основанной на письмах, дневниках и воспоминаниях, – Марк Лог, внук австралийского логопеда и хранитель его архива, и Питер Конради, писатель и журналист лондонской газеты Sunday Times.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Марк Лог , Питер Конради

Документальная литература / Биографии и Мемуары / Документальное
Мир мог быть другим. Уильям Буллит в попытках изменить ХХ век
Мир мог быть другим. Уильям Буллит в попытках изменить ХХ век

Уильям Буллит был послом Соединенных Штатов в Советском Союзе и Франции. А еще подлинным космополитом, автором двух романов, знатоком американской политики, российской истории и французского высшего света. Друг Фрейда, Буллит написал вместе с ним сенсационную биографию президента Вильсона. Как дипломат Буллит вел переговоры с Лениным и Сталиным, Черчиллем и Герингом. Его план расчленения России принял Ленин, но не одобрил Вильсон. Его план строительства американского посольства на Воробьевых горах сначала поддержал, а потом закрыл Сталин. Все же Буллит сумел освоить Спасо-Хаус и устроить там прием, описанный Булгаковым как бал у Сатаны; Воланд в «Мастере и Маргарите» написан как благодарный портрет Буллита. Первый американский посол в советской Москве крутил романы с балеринами Большого театра и учил конному поло красных кавалеристов, а веселая русская жизнь разрушила его помолвку с личной секретаршей Рузвельта. Он окончил войну майором французской армии, а его ученики возглавили американскую дипломатию в годы холодной войны. Книга основана на архивных документах из личного фонда Буллита в Йейльском университете, многие из которых впервые используются в литературе.

Александр Маркович Эткинд , Александр Эткинд

Документальная литература / Биографии и Мемуары / Прочая документальная литература / Документальное