Книга путешествия. Выпуск 1. Земли Молдавии и Украины

Видит бог, там перекатывалось волнами целое море людей в собольих колпаках и черных шапках. Впереди стояли семьдесят видных людей в одежде из голубого шелка с крестами и полки по сорок отрядов; среди них виднелись сто пятьдесят малых и больших пушек, а позади пушек — много тысяч воинов-кяфиров, вооруженных ружьями, в черных шапках, словно черная проказа: немцы, поляки, чехи, шведы, крул, тут, венгры, [словенцы] Корушки[193]. И из семидесяти мест донеслись крики «Иисус!», и они вопили, завывая, как лесные шакалы. Но воины ислама совершенно не смотрели в сторону неверных и обратили лица в сторону степи.

Тогда неверные, увидев, что татары медлят, в тот же миг подумали, что они разгадали тайну их отступления, и все неверные воскликнули: «Поддержи нас, о Иисус, мать Мария, святой Никола, Август и святые праведники Сарысалтык и Касым, полагаясь на вас, мы пошли на татар!». И они двинулись, словно стадо свиней. Требуя своими нелепыми криками помощи у Иисуса, Марии и Касыма, они развернули знамена, на которых были кресты. И когда из самой гущи войска выстрелила только одна большая пушка бал-емез и грянул лишь один мощный выстрел, величием бога несметное войско неверных заволновалось, словно море, и они закричали: «Иисус! Иисус!».

Сначала многие тысячи хорошо вооруженных их всадников пустили было коней на войска хана, но татары стали надвигаться на них, подобно волнам Индийского океана и ударили руками по колчанам. Раздались крики «Аллах! Аллах!» и звон колчанов. И два войска сошлись друг с другом. Из-за черной пыли нельзя было различить, где неверный и где мусульманин. Ровно семь часов продолжались такие битвы и сражения, богатырские схватки и потасовки, что такого великого побоища не было даже, когда схватились меж собой Давид и царь Саул, и со времен царя неверных Голиафа ни один смертный не видел такого.

Тогда в самый разгар битвы половина татар, остававшаяся позади, помчалась, гоня лошадей, чтобы захватить лагерь. Однако внутри табора еще было полно неверных, так как он был наполнен людьми при помощи разных хитростей и обманов. /543/ Они подожгли посредством метания огня мчавшихся воинов-ногайцев, и бессчетное количество могучих батыров и джигитов из племени Арслан-бея, из племени Чобана, из племени Новруза и из племени Деви пало на поле битвы в землю гибели. Уцелевшие же от огня татарские воины снова присоединились к нашему основному войску, и это войско приложило много усилий для борьбы с находившимися на поле битвы неверными и для их истребления. На неверных была обрушена такая сила хана Мухаммед-Гирея, что непрерывная битва продолжалась от восхода до захода солнца и лишь сумерки стали препятствием для схватки.

Когда наступил вечер, все, усталые и голодные, пошли к своим кошам; неверные тоже, обессиленные и утомленные, укрылись в своих жилищах в злополучном таборе и засели там. В ту же ночь до самого утра неверные веселились, освещая кострами табор. А с нашей стороны татарские всадники перевозили на лошадях к своим кошам. оставшихся на поле битвы убитых и натирали солью — с целью сохранения — трупы тех мертвецов которых надлежало везти в Крым; многих же закапывали в неоскверненную землю.

Однако в эту ночь храбрецы из татарского войска до самого утра не давали себе отдыха. Помимо тех неверных, которые были растоптаны или же погибли от мечей, от силы огня и от стрел и чьим поганым телам был уготован ад, еще свыше семи; тысяч пакостников и развратников из неверных стали мишенью для стрел судьбы и отправились в преисподнюю, а их поганые тела погибли.

Проворные молодцы и мародеры из числа татар, отказавшись в эту ночь от отдыха, грабили и обирали трупы неверных — эти смердящие трупы грешников, оставшиеся на поле сражения. Они сняли с них драгоценные предметы и утвари, различные виды неоценимых сокровищ и даже хрусталь, и все это стоимостью по две-три тысячи алтунов. Бросив всех неверных на поле брани обобранными и голыми, они очистили затем также двадцать тысяч лагерных телег, оставленных на месте сражения, и взяли свыше сорока тысяч коней, находившихся при телегах, и верховых, чьи хозяева погибли, да еще забрали всякую добычу. С этим награбленным имуществом каждый вернулся к своему кошу, и все батыры и джигиты, у кого сила в теле и ум в голове, нагрузили до отказа вьючных лошадей, нагромоздив на них всякого добра.

Потом многие из людей заарканили своих коней, т. е. привязали их веревками, /544/ смазали в шатрах свои мечи и надели на себя доспехи и кольчуги, и снова все татарские воины договорились между собой и поклялись в верности. В предрассветный час подобное морю множество воинов село на коней и опять обложило сплошными рядами три стороны проклятого табора.

А неверные в эту ночь соорудили большой мост от лагеря через реку Сют, сложенный из нагроможденных друг на друга телег, и половина неверных перешла на противоположную сторону... пусть они стремятся к крепости[194].