Книга путешествия. Выпуск 3. Земли Закавказья и сопредельных областей Малой Азии и Ирана

Описание [деяния] Балам ибн Баура. Однажды, играя на склоне этой горы в джарид, я свалился с коня. Конь умчался, [как бы] подумав: «Где тут Эгерли-даг?» Разозлившись, я вскочил на другого коня и с несколькими моими гулямами тотчас же бросился вдогонку. Поймав коня лишь на вершине горы, я сел на него. Там я увидел длинную могилу. Сказав: «Если я не ошибаюсь, это усыпальница великого святого», я громко прочел Фатиху по его душе. Я измерил [ее] шагами — оказалось 80 шагов. По краям, у изголовья и в ногах, было поставлено по одному высокому столбу. Пока мы рассматривали эту усыпальницу, вокруг начал распространяться дурной запах. Поскольку от этого у всех началась головная боль, я вместе с моими гулямами зажал нос и заглянул в могилу. И что же я вижу? В глубокой яме, булькая, кипит, словно похлебка, смесь из смолы и дегтя. Мы были этим очень поражены. Вскочив снова на наших коней, мы [помчались обратно и] на закате въехали [в город] через Тебризские ворота. После заката, когда мы пришли в присутствие паши, он соизволил сказать: «Благодарение богу, ты здоров! По крайней мере нашел ты своего коня со всей сбруей?» — «Да, нашел. Я посетил на Эгерли-даге длинную усыпальницу одного из святых Аллаха», — ответил я и рассказал, как увидел могилу. Кроме автора и сочинителя там находился также эрзурумец, ученый человек по имени Джафер-эфенди. Прервав меня, он соизволил сказать: «Берегись, Эвлия Челеби! Больше не посещай эту могилу, там [лежит] безбожник, умерший с проклятием святого Мусы — мир ему! — которого называют Балам ибн Баур. /218// Он жил несколько сот лет после [проклятия] святого Мусы; покинув горы в египетской стране, он поселился на этой горе. Сейчас его могила и летом и зимой воняет, словно падаль, даже земля кипит, терпя адские муки». На меня, ничтожного, нашли столбняк и оцепенение.

Описание главных усыпальниц великих святых. Знаток чудес, зеркало степеней [духовного совершенства], хранитель тайн на пути к истине, наблюдающий за светом истины — шейх Абу Исхак Казвини — да будет над ним милость божья! Его благородное имя — Ибрахим, вторая часть его полного имени — Абу Исхак. Он появился из материнского чрева в городе Казвине. Его отец был монархом. Благодарение исламу, мать Абу. Исхака забеременела, и в рамазане 352 (953) [года] ученый появился на свет. Преуспевая изо дня в день в трудах суфиев, он достиг [высшего ранга] кутубульактаба. Отправившись в путешествие по свету, он побывал в Бурсе и Эдирне, оттуда снова вернулся в Эрзурум и навсегда поселился в жилище вечности, в огромной башне с внутренней стороны Тебризских ворот. Сторож при усыпальнице — женщина, но с седой бородой, о чем упоминается в первом томе [нашей книги]. Под этим сводом похоронен также, у ног султана Абу Исхака, павший в борьбе за веру шехид Муртаза-паша[181]. которого при жизни осаждали [здесь] 7 месяцев. Здесь же похоронен Абаза-паша, убитый Дышли Хусейн-пашой. Есть и отдельные усыпальницы имамов мечети Улу Джами [по имени] Азиз-эфенди и Зейнеби-эфенди. Напротив дворца паши под островерхим куполом погребены: султан Касим ибн Султан Махмуд Газневи[182], рядом с ним — его сестра Фирузе-ханым, неподалеку от нее — Лаали-паша, Кюльхани Ахмед-деде. Снаружи, у Эрзинджанских ворот, над [источником] Деве-чешме похоронен покойный сейид — шехид Джанполад-заде Мустафа-паша — да помилует его Аллах! Он был отцом и не требующим признательности благодетелем [мне], ничтожному. У подножия Эгерли-дага, в текке, находящемся на высоком, красивом, живописном месте, погребен его святость Абдаррахман /219/ Гази. Там же лежит и Хинди Баба Султан. У Тебризских ворот находится прекрасный и искусно построенный высокий мавзолей под названием Гюмюшлю Гомбед[183]. В старые времена он был полностью покрыт серебром. Здесь погребен султан Махмуд Газневи. На его усыпальнице написано просто: «Султан Махмуд». [Слова] «Газневи» нет. Имеется еще много [других] усыпальниц, но знамениты эти — да смилуется над ними всевышний Аллах!

Наш поход на крепость Шушик в курдском крае Эрзурумского эйялета