Книга россказней

Затем она вместе со всеми вошла в гостиницу. Казанова бросился в свою прихожую, где он через стеклянную дверь мог наблюдать за коридором. Все четыре – последней шла красавица – и в самом деле поднялись по лестнице в сопровождении хозяина и проследовали мимо его двери. Брюнетка, внезапно обнаружившая пристальный взгляд того же мужчины, который только что смотрел на нее из окна, тихо вскрикнула, однако тут же взяла себя в руки и, посмеиваясь, поспешила за остальными.

– Амазонка, моя амазонка! – принялся напевать Казанова.

Он перевернул вверх дном свой чемодан с одеждой, чтобы срочно вырядиться. Потому что сегодня он будет обедать внизу со всеми, вместе с прибывшей незнакомкой! До сих пор он велел приносить еду в номер, чтобы держаться подальше от мирской суеты. Теперь же он спешно натягивал бархатные панталоны, новые белые шелковые чулки, жилетку с золотым шитьем, парадный сюртук и кружевные манжеты. После этого он позвонил, вызывая кельнера.

– Что изволите?

– Я обедаю сегодня вместе со всеми, внизу.

– Будет исполнено.

– У вас сегодня новые гости?

– Четыре дамы.

– Откуда?

– Из Золотурна.

– Говорят ли в Золотурне по-французски?

– Не все. Но эти дамы говорят.

– Хорошо. Постой-ка, еще кое-что. Дамы обедают внизу?

– Сожалею. Они заказали еду в свой номер.

– Три тысячи чертей! Когда вы накрываете?

– Через четверть часа.

– Спасибо. Ступай.

В ярости метался Казанова по комнате. У него оставался только сегодняшний вечер. Кто знает, не уедет ли брюнетка уже на следующий день. К тому же завтра должен приехать аббат. Он ведь собрался в монахи. Какая глупость, какая глупость!

Однако было бы странно, если бы любитель и знаток жизни не увидел надежды, не нашел выхода, средства, пусть даже самого ничтожного. Ярость его кипела только несколько минут. Потом он стал думать. И через некоторое время вновь позвонил, чтобы вызвать кельнера.

– К вашим услугам!

– Даю тебе возможность заработать луидор.

– Жду приказаний, ваша милость.

– Хорошо. Тогда давай сюда свой зеленый передник.

– С удовольствием.

– Прислуживать дамам буду я.

– Как изволите. Только скажите своему слуге: я должен прислуживать внизу, а его просил заменить меня в номере.

– Сейчас же его ко мне. Да, и долго ли пробудут здесь дамы?

– Рано утром они отбывают в обитель, они католички. Между прочим, младшая спросила меня, кто вы.

– Спросила? Обо мне? И что ты ей ответил?

– Что вы итальянец, больше ничего.

– Хорошо. Просьба обо всем молчать.

Кельнер ушел, и почти сразу же явился Ледюк, хохоча во все горло.

– Что смеешься, баран?

– Представил себе вас – кельнером.

– Так ты уже знаешь. А теперь шутки в сторону, или ты не получишь больше ни су. Помоги-ка мне надеть передник. Потом принесешь наверх блюда, а я буду ждать тебя у дверей номера. Пошел!

Долго ждать не пришлось. В кельнерском переднике поверх расшитой золотом жилетки Казанова вошел в номер.

– Разрешите, сударыни?

Амазонка узнала его и словно оцепенела от изумления. Казанова прислуживал безукоризненно и получил возможность внимательно рассмотреть ее, находя еще более прекрасной. Когда он искусно разделал каплуна, она спросила с улыбкой:

– Вы отлично справляетесь. Давно здесь служите?

– Премного благодарен за ваше внимание. Всего три недели.

Когда он накладывал, она обратила внимание на его подвернутые, но все еще заметные манжеты. Она увидела, что это настоящие кружева, коснулась его руки и пощупала тонкую ткань. Он был наверху блаженства.

– Прекрати сейчас же! – воскликнула одна из пожилых дам укоризненно, и незнакомка покраснела. Она покраснела! Казанова едва сдерживался.

После обеда он оставался в номере, пока мог найти для этого какой-нибудь предлог. Старшие удалились отдыхать, красавица же осталась и села писать. Казанова наконец закончил убирать со стола, и ему не оставалось ничего другого, как уйти. Однако он медлил в дверях.

– Чего же вы ждете? – спросила амазонка.

– Сударыня, вы все еще в сапогах, но вряд ли вы отправитесь в них в постель.

– Вот как, вы хотите их снять? Не стоит так утруждать себя.

– Это моя обязанность, сударыня.

Он опустился на колени и осторожно снял, пока она делала вид, что продолжает писать, сапоги на высокой шнуровке, медленно и заботливо.

– Хорошо. Довольно, довольно. Спасибо.

– Это я должен вас благодарить.

– Завтра вечером мы снова увидимся, любезный.

– Вы снова будете обедать здесь?

– Разумеется. Мы вернемся из обители до вечера.

– Благодарю вас, сударыня.

– Так спокойной ночи.

– Спокойной ночи, сударыня. Закрыть дверь или оставить открытой?

– Я закрою сама.

Что она и сделала, когда он вышел в коридор, где его поджидал Ледюк с чудовищной ухмылкой.

– Ну? – спросил его хозяин.

– Вы великолепно исполнили роль. Дама даст вам завтра дукат на чай. Но если вы мне его не отдадите, я выдам вас.

– Ты получишь его еще сегодня, изверг.

На следующее утро он явился с начищенными сапогами. Но единственное, чего он добился, так это то, что амазонка позволила ему их на себя надеть.