Книга шахской славы. Часть 1

В высокой мечети его кроме отправления [ежедневной] пятикратной молитвы совершают и пятничную молитву. Приятноголосые чтецы Корана, читая нараспев Коран, заставляют кружиться [от волнения] высочайший сонм [ангелов] на небе. В его медресе постоянно ведет занятия один из ученейших улемов и почтенных ученых, он занимается вопросами, касающимися подлинных знаний, и исследованиями в области теологии. Он получает полную часть, огромную долю из вакфов августейшего [хана]. Ученики здесь также получают содержание, гордые и счастливые, они всегда спокойно учатся и пользуются [благами]. Каждый день служители [этой] благословенной ханаки, согласно [стиху]: “Они кормят едой, несмотря на любовь к ней, бедняка, сироту и пленника”[742], проявляют усердие, чтобы накормить бедных и немощных [людей]. Посетители этих прелестных мест получают всякого рода приятную и вкусную еду.

Стихи

На голубой скатерти этой чудесной ханаки

Днем солнце, ночью луна, [словно] два диска,
Постоянно в ожидании посетителей
Оконца [ее] устремили взор на дорогу.
Из уважения к паломникам у ее балкона
Открыт взор, согнута спина покорности.
Купол ее вознесся так высоко, что небосвод
Свой расписанный золотом шар (т. е. солнце) превратил в вышитую шапку [для нее].
Это нежная красавица, на ее вершине, [как] султан черного цвета,
Кружится дым из ее кухни.

К северу от [этой] обильной светом могилы для его величества счастливого [хана] заложили такой чарбаг[743], который является предметом зависти высочайшего рая. Благоухание его ласкает душу, [ее нежит] зефир, напоенный лучшим ароматом алоэ и амбры. Он был построен наилучшим образом, наподобие китайской картинной галереи, так, что, с тех пор как возник мир, появилась вселенная, никто не мог указать [сад], подобный ему.

Стихи

Прелестный цветник [его] напоминает щеки возлюбленной,

Дворец его по приятности словно лик друга.
Одного из них создало счастье небес,
Зодчим другого было благословенное счастье.

С четырех сторон этот сад, похожий на райский, украшен всякого рода плодовыми и другими деревьями, [как-то]: кипарисом, ивой, горным кипарисом, чинарой, виноградником, /104б/ [а также) яркими цветами, [являющимися] предметом зависти райских гурий.

Месневи

Цветники [этого] райского сада были устроены так,

Как пожелал счастливый шах,
Во всех направлениях берега каналов были украшены
Кипарисами, соснами, ивами, чинарами,
Всякого рода плодовыми деревьями,
Не поддающимися счету и исчислению:
Персиковыми деревьями, яблонями, грушей, айвой,
В мире нет плодов лучше, чем плоды [этого сада].
Если язык начнет их описывать,
При [упоминании] персиков изо рта потекут слюнки.
Если сильно пожелаю [вкусить] яблок и груш,
От нетерпения [насладиться ими] буду кусать себе губы.
Айва удивительна цветом и кожурой,
[Цветом] похожа на цвет лица страдающего от любви, [кожурой] — на лик друга.
Роза так напоминает лик возлюбленной,
Что от нее вселяется в душу веселье и удовольствие.
Из золотистой виноградной лозы получается такой чудесный сок,
Который походит на настоящую “живую воду”.
Вино [из нее] — “живая вода”, а виночерпий — Хизр,
Благодаря этой “живой воде” Хизр бессмертен[744].
От вина так сильно опьянело и обезумело перо,
Что оно перевернулось.

От городских ворот до сада, что составляет примерно один фарсах, по обеим сторонам дороги, провели каналы, обсадили их ивовыми деревьями, чтобы его величество [Абдулла-хан] во время проезда находился в тени.