Книга шахской славы. Часть 1

Однако привычкой Огуз-хана, его природным свойством было следующее: он [не хотел], чтобы пыль беседы с другими лицами садилась на его подол, а злой глаз неверных, «а на взорах их — завеса»[254], увидел бы свой лик удивления в украшающем мир зеркале его красоты. Он все время избегал общения и дружбы как со своими, так и с посторонними, он постоянно остерегался беседы как с близкими проницательными людьми, так и с чужими нечестивыми людьми. Тайный глас явственно доносил до его бодрствующего слуха смысл [стиха]: «...то ты после напоминания не сиди с людьми неправедными»[255]. Соответственно с истинным словом [Корана] он придумывал всякого рода предлоги: каждый день он отправлялся [один] в отдаленные уголки степи или на берег реки, [будто] для того, чтобы [совершить] вечернюю прогулку по лугам или полюбоваться лугом, усеянным тюльпанами. Иногда он соглашался поохотиться с гепардом и соколом, иногда слышали, что он отправился в лес, чтобы [вступить] в единоборство с кабаном.

Так, однажды под благословенной звездой он решил развлечься охотой, [которая] доставляла ему великое счастье. Подобно Сулайману, он сел верхом на быстрого, как ветер, [горячего], как огонь, коня. От пыли, [поднятой] гнедыми и серыми конями, воздух как бы смешался с амброй. Охотящиеся за душами птицы[-стрелы] в гнезде-колчане [были размещены] тесно, перо к перу. Подобные огню, быстроногие, как ветер, кони, [движущиеся плавно], как вода, стояли, [касаясь] копытами копыт, ушами ушей [других коней]. Поэтому не было возможности птицам летать, четвероногим — бежать, /14б/ животные в окружении дошли до крайности.

Если бы мог летать фазан, могла бы передвигаться куропатка, то этому сильно удивился бы сокол. Птица с раскрытыми [от удивления] глазами в белых полосах [крыльев] сокола прочла [свой] смертный приговор; от натиска смертоносного нападения [охотничьего] барса побледнел лик онагра.

Месневи

Фазан прыгал с ветки на ветку,

От этого прыганья [его] убегал сокол,
Здесь всюду слышались
Звуки шагов барса и топот копыт онагра,
Львы привыкли проявлять храбрость,
От [множества] копий степь и пустыня [как бы] превратились в лес.

После того как Огуз-хан отправился на охоту, Кара-хан устроил пир. Он пригласил тех двух невесток, с которыми Огуз не общался. Он обошелся с [ними] исключительно ласково, выказал большое дружелюбие. Во время беседы он спросил у них: «Почему Огуз убежал от вас, а проводит время с дочерью Уз-хана, несмотря на то, что лицо ее даже не луч по сравнению с солнцем вашей красоты, даже не песчинка по сравнению с множеством ваших прелестей. Конечно же, этому должно быть какое-то объяснение и в этой истории имеется какой-то смысл. Есть ли у вас какое-нибудь объяснение этому обстоятельству?» Получив возможность говорить, невестки тотчас же пустили все стрелы [слов], которые были у них в шкатулке сердца, и сказали: «Огуз отказался от прежней веры и установил какую-то новую веру. Сколько он нас ни призывал к своей вере, [сообразно стиху]: «Мы не слышали про это среди наших первых отцов»[256], мы не повиновались его воле, не отказались от веры отцов, [как говорит Аллах]: «Мы нашли наших отцов в некоем учении, и мы следуем по их следам»[257]. Услышав эти слова, Кара-хан [почувствовал] кипение в мозгу, бурю [гнева] в душе. В полной растерянности, в безмерной ярости он сказал сановникам, вельможам двора: «В детстве Огуз-хан [подавал надежды], казалось, что он станет розой в саду упований, свечой на пиру вечной державы. Теперь он поистине пламенный огонь, огонь, опаляющий мир. Если ему не отрубить его безумную голову, в стране произойдет много волнений. Если ему не укоротят руки надежд от подола жизни, то из рук [нашей] воли выпадет конец нити желанной цели. Если будет промедление в отвращении этого бедствия, если в искоренении этого дела произойдет хоть какая-нибудь отсрочка, то скоро может случиться так, что муравей превратиться в змею, а змея — в дракона-людоеда. [Ведь он именно тот, о котором сказано]: «Это — только человек, который хочет вас отвратить от того, чему поклонялись ваши отцы!»[258]. [Он относится к числу тех, о коих гласит стих]: «А братья их усиливают в них заблуждение»[259].

Невестки также говорили слова, порождающие бурю [гнева], вызывающие огонь [возмущения]. Итак, [Кара-хан] немедленно собрал бесчисленное войско, большее, чем частицы солнца, более многочисленное, чем капли дождя из тучи. С войском, подобным мятежной судьбе, проливающим кровь, наподобие острого меча, он выступил с твердой решимостью сражаться.