Читаем Книга сияния полностью

Поначалу Келли отхлебнул лишь из вежливости, недоумевая, как в такой вонище вообще можно питаться, но затем смело стал пить, ибо горячая жидкость оказалась и впрямь превосходна на вкус, вдобавок заметно просветляя его разум, изрядно пропитанный пивом и усталый от забот. Две ночи Келли пришлось болтаться по трактирам, постоялым дворам и рынкам, чтобы отыскать это предполагаемое светило науки о бабочках. Все, кого он встречал, знали о человеке, который, возможно, даже вполне вероятно, слышал о некой персоне, усвоившей все практические знания обо всех обитателях лесов и полей, что сразу же наводило на мысли о сценах детской невинности и блужданиях среди лесистых лощин, горных долин и уютных беседок, после чего следовало: «А вообще-то все мы дети Божьи, живем под крышей небес… так, может, еще кружечку?» Но в конце концов старьевщик Карел все-таки привел Келли прямо к шалашу знатока бабочек.

— Подобные кипяченые напитки, значить, от лихорадки хороши, от лишая, для пищеварения, при месячных, значить, у кого они бывают. Лист, значить, мяты перечной…

— Бабочки, — еще раз напомнил старику Келли. Они с Ди повели свои действия в трех направлениях. На Келли легли две задачи — собрать информацию о бабочках и найти источник солидного количества опиума, жизненно им необходимого. Задачей Ди стало установить положение, возможности и личностные особенности Киракоса. Таким образом, вооруженные долгоживущими бабочками, подходящим опиумом и исчерпывающей информацией о своем враге, два алхимика могли надеяться перехитрить свою казавшуюся неизбежной судьбу и избежать смертной казни.

— А, да-да, значить, говоришь, эти бабочки должны жить дольше дня, дольше всех прочих, значить, жить, говоришь. Ну, есть, значить, марокканские бабочки-белянки… — знаток бабочек поднял голову одного из вонючих псов и напоил его из своей чашки. — Гус малость староват, не его, значить, вина, но скоро ему, значить, на покой в склеп ложиться.

— Марокканские? — Келли не слишком привлекала перспектива путешествия куда-либо, кроме Британских островов.

— Марокканские? Нет-нет, тута они, значить, недалеко. На любом поле они есть, значить, друг сердешный. В саду есть, в Петржинском лесу. Да везде, значить, куда ни плюнь.

Тут один из лежащих псов зевнул, и его стошнило.

— Этот Жижка — сущий бес. Ты его, значить, прости…

— Так мы легко сможем этих бабочек насобирать?

— Погоди, будь добр, пока я, у Гавела, значить, блох повыщипаю.

— И эти марокканские белянки поблизости живут? Скажи мне, дедуля, и лучше поскорее.

— А, да-да, бабочки, значить, но почему именно бабочки, только, значить, не лги. Я, значить, твое дело выслушаю и даже, значить, никому не заикнусь, далеко ли, близко ли, но по правде, значить, ты, чужестранец, тут, значить, мой гость, но я должен знать, как, значить, у тебя легла кость.

— Только без рифм, бога ради.

Изо всех сил стараясь сохранять терпение, Келли прикинул, насколько ему следует откровенничать, и решил выложить старику все.

— Этим бабочкам скормят эликсир бессмертия, который мы готовим для императора. Мы алхимики — я и мой друг Джон Ди.

— А, понятно, понятно…

— Если наши бабочки, получив эликсир, проживут дольше обычных, император решит тоже его отведать.

— А, понятно, понятно. Был, значить, один португальский еврей, который, значить, от инквизиции невесть как сдул, а теперя, значить, он уважаемый адвокат в Йемене. Так он, значить, тама целую рощу гигантских лимонов взрастил.

— Бабочки.

— А, да-да, бабочки, значить. Да-да. Желтые крылышки с оранжевыми кончиками, значить, а на брюшке такая яркая зелень, значить, с желтыми пятнышками. Самочки, они потусклей будут. Коконы ты, значить, найдешь там, где трава повыше, и на горчице. Они, значит, обычными цветочками кормятся. Да везде они есть, везде.

— А вы не поможете нам эти коконы найти?

— Да я бы, значить, завсегда, только вот… — Старик чуть приподнял обернутые тряпьем ступни.

— Башмаки мы вам добудем.

Старик кашлянул.

— И плащ, — добавил Келли.

— И еще, значить, одну ерундовинку, я тебя умоляю. Капельку эликсира, значить, всего одну капельку. Сынок у меня, значить, есть, да вот сбежал стать ученым, клянчит, значить, по городам на уроки. А мне бы, значить, еще хоть разок с ним повидаться, а потом, значить, мне еще хоть разок с бабой побыть охота. Да и, значить, всякая там еда есть, какой я даже не пробовал, а больше всего, значить, охота мне медицинской воды в Карлсбаде отведать.

— Это все? Больше желаний не будет?

— Я, значить, просто-навсего второй помощник садовника, но, значить, раз пошли такие дела, мне бы, значить, вот чего бы еще хотелось…

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза
Вечер и утро
Вечер и утро

997 год от Рождества Христова.Темные века на континенте подходят к концу, однако в Британии на кону стоит само существование английской нации… С Запада нападают воинственные кельты Уэльса. Север снова и снова заливают кровью набеги беспощадных скандинавских викингов. Прав тот, кто силен. Меч и копье стали единственным законом. Каждый выживает как умеет.Таковы времена, в которые довелось жить героям — ищущему свое место под солнцем молодому кораблестроителю-саксу, чья семья была изгнана из дома викингами, знатной норманнской красавице, вместе с мужем готовящейся вступить в смертельно опасную схватку за богатство и власть, и образованному монаху, одержимому идеей превратить свою скромную обитель в один из главных очагов знаний и культуры в Европе.Это их история — масшатабная и захватывающая, жестокая и завораживающая.

Кен Фоллетт

Историческая проза / Прочее / Современная зарубежная литература