Книга сияния

Пригнувшись, Келли задом выбрался из шалаша и рванул прямиком через розарий, к маленьким зеленым воротцам в стене. Подумать только, бабочки уже были у них под рукой! Подумать только, им не придется везти этих существ, ухаживать за ними по дороге! Подумать только, им не нужно связываться с купцами, кораблями и караванами! Перед мысленным оком Келли возникли высокие дома на Лондонском мосту, округлые стены «Глобуса», британские уличные женщины, британские пивнухи и йоркширские пудинги, поданные с обильным жиром, накапавшим с горячего ростбифа. Если ему больше никогда не придется отведать этих чешских кнедликов, он будет по-настоящему счастлив.

Келли надеялся, что следующее задание будет выполнить столь же просто. Да, верно, в каждой аптеке имелся опиум, ибо его использовали от множества самых разных недугов — любовной болезни, лунатизма, чтобы готовить солдат к хирургическим операциям, утихомиривать младенцев, — но Келли мог вызвать подозрения при этой покупке, ибо словенские стражники сидели у него на хвосте, а все медикаменты и прочие ресурсы записывались на императорский счет. Купец, которого Келли предстояло разыскать, должен был принадлежать к молчаливому легиону потребителей и продавцов, людей с сомнительной репутацией, тех, кто, скупая мак в тайных объемах, не привлечет к себе внимания, запросив больше. Короче говоря, источником опиума для Келли должен был стать человек, имеющий оборотную сторону. Кто-то из друзей и содержателей проституток, из людей, совершающих небольшие экскурсы в Австрию и Венгрию, бесстрашных людей, которые не уклоняются от выполнения необычных запросов, людей, часто навещающих малоизвестные постоялые дворы, презирающих налоги и пошлины, не ведущих счетов, знакомых со сроками приходов и уходов караванов и судов. Кто-то из людей, которые швартовались в Неаполе когда и с чем угодно, участников обширного заговора, протягивающего свои щупальца подобно гигантской медузе, мерзкого и безмолвного, в своей тайной диверсии подкапывающегося под фундамент самой империи.

И снова старьевщик Карел, прикованный к своему месту у очага в «Золотом воле», оказался просто незаменим.

— Есть одна дверь, — заговорщицким тоном сообщил он. — На этой двери есть латунный молоточек в форме женской руки, сжимающей маленький земной шар. Стучите молоточком три раза, потом пауза, потом еще четыре раза. Тогда дверь отворяется. Проситель произносит: «Злата Прага».

Келли выбрал для этого задания раннее утро. К счастью, Розенберги, изнуренные ночью, проведенной в энергичных попытках зачать наследника, храпели в своей постели как дикие кабаны. Ускользнув от стражников, которые ранним утром также пребывали не в лучшей форме, Келли несколько раз запутывал след, после чего направился к реке, проскользнул мимо каких-то рыбаков, чинящих свои сети, и, прилично пройдя вдоль берега, оказался недалеко от монастыря на Слованех. Простояв там несколько минут и убедившись в том, что вокруг него нет ни души, алхимик пробрался по Старому Месту к одному из самых темных и извилистых проулков близ Староместской площади и астрономических часов, рядом с публичными домами и костелом девы Марии перед Тыном.

Существо, открывшее дверь после седьмого стука, стройное и безбородое, как мальчик, казалась скорее учеником, нежели мастером.

— Злата Прага, — прошептал Келли.

Комната оказалась строгой, смутно освещенной единственной свечой, без всяких украшений, по сути, до отвращения аккуратной. Узкая, ничем не занавешенная кровать, единственный стол и стул предполагали жизнь аскета. Впрочем, там было немало книг — печатных книг на дешевой бумаге.

— Вы студент? — спросил Келли.

— Студент философии, — ответил молодой человек.

— А чем вы еще занимаетесь?

— Зарабатываю себе на жизнь.

— А почему вы не стали монахом или лютеранским священником? — Келли, номинально принадлежавший к англиканской церкви, знал, что, тогда как большинство клириков были настоящими дуболомами, среди них попадались и люди высокообразованные.

— Я не религиозен, — сказал молодой человек.

— А, вы сомневающийся… — Таких было немало, даже в рядах священнослужителей.

— Мои убеждения вас не касаются, сударь.

На этом противоречия закончились. Не имея более препятствий, они обсудили детали сделки — покупки достаточного количества опиума, который должен был быть передан Келли в течение нескольких недель. В конце короткого разговора они обменялись рукопожатием как два любых разумных человека, достигших делового соглашения.

— Так как, вы сказали, вас зовут? — спросил Келли.

— Я этого не говорил.