Книга стен. Вера в свободу

Дхаласт поднял лапу для удара. Анеш нырнул под неё и плашмя ударил клинком по голове зверя. Тот хвостом сбил его с ног, попятился назад. Анеш поднялся и стал наносить удары плоской частью клинка, загоняя зверя в камеру. Когда дхаласт полностью скрылся в темноте, железная дверь закрылась.

Анеш убрал оружие за пояс и пошёл к Ируману, стоявшему на том же месте. По его виду можно решить, что зрелище было впечатляющим. Анеш подошёл, обнял Ирумана за плечи и повёл к выходу.

Сцена 2

Вновь они стояли посреди арены. Уже пятый бой. Решётка поднялась, из тени выскочил ещё один Дхаласт. Что-то в нём было необычное, что-то фальшивое.

– Посмотри на лапу! – крикнул Анеш, отбивая хвост зверя.

Действительно, одна из лап на конце была бесшёрстной, с грубой морщинистой кожей. Именно этой лапой он попытался ударить Ирумана, но тот увернулся, ускорив себя ветром, и по рукоять вбил клинок в горло.

Ничего. Совершенно не отреагировал. Даже крови не было. Он замахнулся лапой, но Ируман отлетел от него.

– Это А́брох! Оборотень! – Анеш защищался от лапы. – Пойми его истинный облик! Ищи подсказки!

Хвост отбросил Анеша. Аброх стал меняться, изгибаться и вытягиваться, как змея. Хвост исчез, появились лишние, деформированные лапы. Существо покрылось панцирем и вспыхнуло, как куст, загоревшийся от молнии. Гигантская огненная многоножка полезла по стенам. Иль-Гавит.

Его слабостью был ветер. Ируман направил сильный поток на монстра, но это не возымело эффекта. Зато, разогнав огонь, он заметил отличия в панцире.

По середине был более круглый и выпуклый отдел с другим рисунком. Среагировав на это замечание, Аброх зарычал и понёсся на Ирумана, перевоплощаясь, разбрызгиваясь по песку водой. Песок обвалился, образуя небольшое озеро. Сам Аброх перевоплотился в водного змея Унтурана.

Теперь Ируман заметил, что голова отличалась. Больше, и не такая приплюснутая, как у змеи.

Лапа, панцирь, голова. Ируман узнал черты существа, о котором Анеш рассказывал в детстве. Это же…

– Черепаха! – крикнул Анеш откуда-то из-за спины.

Аброх замер. Снова стал перевоплощаться. Тело сжалось, образовались панцирь и лапы, вода исчезла. Перед ними лежала спрятавшаяся черепаха.

Анеш подошёл к ней, погладил по панцирю и сказал:

– Ты проиграл, уходи.

Когда он отошёл, черепаха вылезла и медленно поползла к поднятой решётке.

Сцена 3

– Но так не должно быть! – воскликнул Ируман.

Дым расползался над песком. Они снова выпустили Керсака. Они никогда не выпускали одного зверя дважды.

Но Анеш видимо не был удивлен. Он молча стоял спиной к Ируману.

Резкий разворот. Меч кончиком ударил лодыжку Ирумана с такой силой, что прорезал металлические доспехи. Анеш сократил дистанцию и ударил навершием в закрытое лицо. Ируман упал на песок и стал отползать.

Керсак, живой дым окружил их. Но Анеша это не беспокоило. Он внимательно следил за Ируманом, словно только тот представлял опасность.

– Нападай, – шептал Керсак. – Нападай.

"Нападай. Нападай. Нападай или умри." Кольцо из синего дыма сузилось. Керсак шёпотом скандировал приказ, а Анеш молча следил за своей целью. Ируман намазал руку кровью с лодыжки и показал Керсаку. Туман, среагировав на угрозу, приблизился, коснулся кровавой ладони. Ируман закричал. Рука была обожжена, кожа почернела, начала облезать. Не работает.

Керсак ненавидел красный цвет, но сейчас ему всё равно. Выбора нет. Ируман схватил меч и поднялся. С больной ногой, с обожжённой ладонью, против опытного воина. Шансов тоже нет. Он набросился на отца, ударяя сверху. К его удивлению, Анеш лишь уклонился, даже не пытаясь контратаковать. Он только отражал удары и уворачивался от них.

Керсак искривлялся, менял границы поединка, подгоняя их под течение боя. Он не ограничивал, но всё время был рядом, как беззвучная угроза. Если не бить – умрёшь. Это означало его присутствие.

Ируман снова атаковал, Анеш снова увернулся. Но в этот раз он приблизился вплотную, крикнул "Ложь!" и отбросил Ирумана толчком в грудь. Тот снова упал на песок. Кольцо тумана угрожающе сжалось. Что это значит? Есть лишь один способ проверить. Способ, означающий смерть в случае ошибки.

Он не вставал. Туман призывал драться дальше, он приближался. Но Ируман твёрдо решил довериться отцу. Даже если он скрывал прошлое, восемь прошедших боёв доказали, что ему можно верить. Туман коснулся кожи, обжёг, опалил. Боль была реальна. Ожидаемо и неожиданно реальна. Керсак окутал его тело, скрыв арену. Туман жёг руки, ноги, опалял глаза и поджигал волосы. Боль была снаружи, боль была внутри. Только боль.

Когда несколько неизмеримо долгих мгновений прошло, когда горло перестал раздирать крик, всё закончилось. Что-то надавило на плечо. Ируман открыл глаза. Он аккуратно перевалился с бока на спину. Рядом на корточках сидел Анеш. Он что-то сжимал в руке, шар, матово-чёрный, чуть больше ладони.

– Что это? – вполголоса спросил Ируман.

– Наш враг. Позволь тебе представить иллюзиониста и обманщика, хозяина сновидений, Геторана.

Анеш покрутил шар в руке, всматриваясь в его идеальную форму.

– Вот только без своих иллюзий этот малыш абсолютно беспомощен.